Степан Кольчугин. Книга первая

Но в этот вечер, глядя на домны, точно утесы, закрытые черными тучами, на тяжелые реки дыма, стремящиеся из труб мартеновского цеха, на белое сияние над расплавленною сталью в клубах дыма, бегущего из разливочного ковша, он испытывал другие чувства. Он радовался и гордился, что не покривил душой перед молодым рабочим, он думал и вспоминал о проповедниках истины, до последнего вздоха не отступающих от своих взглядов. Ему не с кем было делиться своими мыслями. Одни лишь книги были открыты для него. Иногда приходила тревожная мысль: правильно ли он живет? Он видел, как скверно велось заводское хозяйство: все было направлено к тому, чтобы получить барыши сегодня, всякая дальновидная мера, могущая в будущем принести немалые плоды, не находила поддержки, работа строилась на дешевизне рабочей силы, рабочий являлся главным источником дохода, и английская компания крепко знала это; загрузка домен и мартенов производилась вручную, вручную работали в шахтах. В самом деле, зачем строить коксобензольные заводы, тратить большие деньги, налаживать капризное производство? Ведь барыши можно извлекать из людей. Директор запретил ему вести исследовательскую работу: только контроль производства — и ничего больше! Его талант исследователя никому не был нужен на этом огромном заводе… Вокруг работали десятки тысяч людей, не видевших печатного слова, а он, ведающий тысячи прекрасных и мудрых вещей, жил отшельником и не делился духовным хлебом с голодными. Почему, начав заниматься с молодым рабочим, он должен был сразу же прислушиваться, колебаться, краснеть, точно взялся за темное и недостойное дело? А могло ли быть дело чище и выше этого!

Чувство протеста, упрямое желание защитить свое право поднялось в нем. Но ему не с кем было спорить. Он стоял один у окна своей комнаты. В его мозгу жили образы великих людей, они были реальней, чем лаборанты, мастера, инженеры, с которыми он встречался каждый день. К ним он апеллировал, на них оглядывался, от них ждал утешения и поддержки… Часто он представлял себе свой разговор с Менделеевым. Он словно видел воочию львиную гриву, могучий лоб великого гения русской науки, человека, создавшего самое мощное обобщение современной химии, подобно маяку осветившего на столетия пути развития химии и физики, человека, объединившего в себе мощь теоретического исследователя с неукротимой силой практического преобразователя отечественной промышленности.

О, как хотелось Алексею Давыдовичу походить на этого человека, обладать его колоссальной энергией, мужеством борца. Он понимал, что много тяжелого пережил Менделеев в своей жизни, что мучительны были столкновения его с косностью, трусостью, безразличием заводчиков и высших чиновников. Но он знал, что чем тяжелее была борьба, тем ярче горела в груди Менделеева любовь к русской науке, тем сильней была его вера в великое будущее России, ее просвещения, промышленности, сельского хозяйства. Он не знал усталости в борьбе. Он сражался за будущее русской науки и промышленности до последних дней своей жизни.

О, как хотелось Алексею Давыдовичу обладать этой несгибаемой душевной силой, этой вечно толкающей на подвиг любовью.

Он вынул из чемодана тетрадь и принялся писать.

Наконец он поднялся из-за стола и, держа тетрадь у самых своих глаз, сказал:

— Послушайте, господа, и вы, Кольчугин, тоже.

И начал читать торжественным голосом, немного нараспев; иногда он не мог разобрать своего почерка и говорил:

— Минуточку, господа… Впрочем, неважно, я продолжаю…

И снова читал:

— «Драгоценные камни родятся в недрах земной коры…

Геология рассказывает о том, как глубоко под землей под действием жара расплавленной магмы, под давлением многих тысяч тонн песок, окрашенный окисями металлов, превращается в топазы, рубины, изумруды, а черный каменный уголь преобразуется в прозрачные алмазы.

Люди роют глубокие колодцы, бурят песчаник, взрывают магматические породы динамитом и из каменоломен и шахт извлекают драгоценные камни. Но есть драгоценности прекрасней брильянтов в коронах всех императоров земли.

Людские сердца, людские души, человеческая мысль. В темных недрах жизни, в болотах пошлости, в огне страданий родятся драгоценные камни человеческого сердца и ума.

В каждом камне собраны несравненные богатства: разум, прозрение, тончайшая усмешка, смелость, благородство, красота, жертва, любовь. В двух-трех словах можно открыть все, что украшает человека: величие ума, доброту сердца, силу веры. Это ли не драгоценности? Вот я вынимаю самый старый из моих камней; ему больше двух тысячелетий, но он не потускнел, все так же чудесно горит он, как и в день своего появления.