Степь 2

– Ты можешь всегда на нас рассчитывать, – тут же поддержала говорившую Любовь, – и на всех сестёр, что встретишь на жизненном пути.

– А как их узнать коли встречу где?

Вековухи старчески засмеялись.

– А ты глянь на нас, – ответила Водная Гладь, протягивая вперёд руки, исписанные колдовством, – и на себя заодно. Чё тут мудрёного? Раз взглянула и не обманешься.

Они ещё долго говорили о всякой всячине, пока Апити протестующе не заявила, что упрела в конец в бревенчатой душегубке и не только пропарилась, а уж сварилась к едреней матери и вообще уже пора за стол, как ей кажется. Больно жрать, видите ли, ей хочется. Все оживились, прекращая заумные речи и сполоснувшись прохладной водой с облегчением подались на выход к прохладе.

Райс, отмытая, но не одетая, прошлёпала к себе в привычную светёлку прямо голышом, зная, что там имеется свежая сменная рубаха и всё что нужно из одеяния. Шагала мокрыми ногами по деревянному полу, сдувая коридорной прохладой жар нагретого тела. Шла задумчиво, не обращая внимания на встречных девок, шарахающихся от неё и прижимающихся к стеночке, а подходя к своей двери по привычке включила радугу, чтобы открыть запертую дверь. Заклятие на вход и выход уже давно Матёрые сняли, но от привычки не так просто избавиться, поэтому врубила Славу ненамеренно и когда распахнула дубовую створку, то там в проходе и замерла словно деревянный идол.

У неё в светёлке оказался неожиданный гость. Шахран, прибитый девичьей Славой тут же рухнул на колени, брякая ими звонко об пол и жалостно застонал, выражая на лице великое счастье сладострастия от лицезрения богини небесного совершенства. Райс тут же потушила радугу и ни капельки не стесняясь, шагнула в комнату, закрывая за собой дверь и расправляя плечи, давая возможность насладиться убогому, красотой идеального женского тела, украшенного колдовскими рисунками.

Гость оказался парализован Славой и не оценил, кажется, ни стройности девичьего тела, ни колдовские узоры, потому что, никак внешне не отреагировал на показательные выступления. У него кроме общего паралича других эмоций вообще не наблюдалось. Молодуха, хмыкнув, демонстративно прошлёпала мимо, быстро облачаясь в новую рубаху. Одевшись и преобразившись в обычную с виду деву в лёгком одеянии, царская дочь снова глянула на свою старую «подругу» подобно хищнику, смотрящему на жертву.

– Ну что, так и будешь пялиться?

Реакции не последовало. Шахран, несмотря на то что Славу уже давно потушили, как стоял на коленях, так и продолжал стоять как приколоченный, только развернулся вполоборота, неестественно скрутив голову. Райс недолго думая, взяла и протянула «нервной плетью» по тому месту на чём сидят. Шахран соскочил словно в зад ужалили, заскулил, почёсывая обожжённое место.

– Ну что? Пришёл в себя? Пошли уже. Нас за столом заждались.

При этих словах к ним в светёлку влетела Апити. Вся в белом, во всём подражая Матёрым Терема, сияя словно бронзовое зеркальце на солнце, при этом быстрее быстрого затараторив:

– Пошли скорей отобедаем и поболтаем. Я столько тебе должна рассказать …

Глава двенадцатая. Чтобы поменять жизнь мало поменяться самому, нужно сменить окружение.

К концу луны, то есть почти через месяц как Асаргад с друзьями прибыл в орду, он наконец впервые увидел золотоволосых боевых дев из рассказов отца. Три наездницы на конях с разукрашенными золотом попонами, без сёдел и сбруй, увешанных оружием с ног до головы, сопровождали странного лысого мужчину, все видимые части тела которого были изрисованы мелкими завитушками и узорами. Асаргад сразу смекнул, что это местный колдун, вот только не понял почему он одет в женское платье, но расспрашивать опытных воинов постеснялся.

Всё руководство орды во главе с Теиспой выехали встречать дорогих гостей заранее, сразу после того, как прискакал гонец из охранения. Комитет по встрече представлял собой самого ордынского царя и всех его ближников. Теиспа встретив колдуна с «золотым» сопровождением, увёл прибывших к себе в шатёр, где девы с колдуном скрылись и до вечера не показывались. А перед ужином в стороне от стойбища прямо в поле, сложили большую кучу разнокалиберного хвороста, непонятно откуда натасканного, и всю касакскую орду собрали в круг этой горы.

Для новобранцев происходящее было в новинку, кроме Арбата, радовавшегося как малое дитя, то и дело взахлёб от переизбытка эмоций треща всякую всячину из которой стало понятно, что скоро наконец-то начнётся долгожданный поход и в круг наваленной кучи будет проведён ритуал вступления в воинское братство орды. Асаргад прекрасно помнил этот ритуал по рассказам отца, притом в мельчайших подробностях, но всё равно изрядно волновался.