Стелла искушает судьбу

С улыбкой она вспоминала о том, как крадучись пробиралась в учебную часть, как, закутав голову клетчатым мохеровым шарфом, плутая по подворотням, добиралась на автовокзал, чтобы уехать в Сосновку. Автобус шел туда три часа, и все три часа она упрямо смотрела в окно, боясь встретиться глазами с кем-нибудь из пассажиров и прочесть в них… Что? Она и сама не знала, только почему-то чувствовала непреодолимый страх перед незнакомыми людьми, подозревая всех и каждого в сообщничестве с бандитами.

Как остро она ощущала одиночество, приехав в Сосновку, и как быстро освободилась от этого гнетущего состояния, осознав, что ее окружают милые и добрые люди. Все были с ней очень приветливы: и персонал, и методисты, и даже директор клуба — суровый лысеющий дядя в очках, на плечах синего, несколько залоснившегося костюма которого вечно виднелась россыпь перхоти.

Правда, не обошлось и без проблем, хотя и мелких, если не сказать курьезных, и все-таки доставлявших неприятности.

Например, она совершенно не могла пользоваться туалетом, который располагался ровно над тем местом, где прежде находились в церкви захоронения. Уборщица тетя Дуся — она же сторожиха — говорила, что там давно уже ничего нет, все выкопали и выбросили. Зато методистка Катя, румяная и круглощекая, играя ямочками и посверкивая глазками, твердила, что ямы захоронений использовали для устройства дренажной системы и водосток проведен среди разбросанных, перемешанных человеческих костей. Стеллу это ужасно угнетало. Не будучи религиозной, она чувствовала, что так поступать нельзя. Если бы ее спросили почему, она едва ли смогла бы внятно ответить. Просто нельзя, и все. Не по-людски.

Вот и бегала «в кустики», устраивая себе нервотрепку и терпя массу неудобств, пока тетя Дуся, сжалившись над ней, не пожертвовала «чересчур шепотной», по определению сторожихи, девуле старое ведро. Теперь у Стеллы возникли проблемы с его выносом, но это было все-таки лучше, чем метания в поисках надежного укрытия среди бела дня.

Потом вышла неприятность на субботнике, посвященном дню рождения Ленина. Стеллу просто поразил энтузиазм, с которым вышли клубные работники (даже некоторые ребята, посещавшие кружки, явились помочь) на уборку прилегавшей к клубу территории. Увидев, что вместе с жухлой листвой и мусором люди сноровисто сгребают в кучи человеческие кости, Стелла растерялась, а когда развеселившиеся ребята начали играть на очищенной площадке в футбол, используя вместо мяча человеческий череп, просто пришла в ужас.

— Да что ты в самом деле? Здесь этого добра навалом, — безразличным тоном пояснила Катя. — Не хоронить же отдельно каждую косточку? Здесь раньше кладбище было. Вот и находим по весне всякую всячину. Из почвы вымывает. Директор в прошлом году монисто нашел. Так отвез в город, в музей. Ну и…

Стелла не стала слушать дальше. Она отобрала у ребят импровизированный «мячик» и, отчитав их, попросила у тети Дуси лопату. Череп она закопала в дальнем углу сада и потом долго не могла забыть, как пустые глазницы словно бы смотрели на нее и на весь омытый пришедшей весной мир с немым укором.

Потом еще эти кресты.

Катя только пожала плечами.

Но Зинаида Максимовна — тоже методист, женщина строгая и справедливая, объяснила, что кресты и правда были нарисованы на стенах в точности в тех местах, где Стелла их видит, только их давным-давно закрасили, и что там можно увидеть, ей просто непонятно.

Стелла предложила устроить эксперимент, и, задержавшись на работе, Катя и Зинаида Максимовна, в сопровождении тети Дуси, пришли поздно вечером в Стеллину каморку.

Гостьи крестов не увидели, зато Стелла различала их так четко, что, показывая заинтересовавшимся женщинам, где они, даже обвела пальцем их контуры.

— В аккурат здесь и были, — ахнула тетя Дуся. — Вот ведь, девуля… душой видит. — И посмотрела на Стеллу с уважением и некоторой опаской.

— Да… — Зинаида Максимовна, сняв с острого носа очки с толстыми стеклами и сосредоточенно протирая их, поджала губы. — Да, Стелла, вы не ошиблись. Кресты действительно были. Однако здесь нанесено уже столько слоев краски… Я просто не понимаю, как вам удается их видеть. Наверное, вы наделены экстрасенсорными способностями.

Стелла, ничего подобного прежде за собой не замечавшая, смутилась.

— Эх, а я ничего и сказать-то не могу, — вздохнула Катя. — Когда я сюда приехала, их уже закрасили.

— Их закрасили задолго до вашего приезда, — заявила Зинаида Максимовна, — да и до моего тоже. Я видела рисунки, на которых изображена эта церковь в ее первозданном виде.

— Ну а я кресты видела! — вмешалась тетя Дуся. — При мне и красили.

— Да-да, — кивнула Зинаида Максимовна. — Говорят, наша церковь — архитектурный памятник. Так, может, если ее начнут реставрировать, нам другой клуб построят? Современный, просторный!

— Вот было бы здорово. А то тесно и все время ждешь, что тебе в этом курятнике камень на голову свалится! — подхватила Катя. — Работать невозможно.