Стефан Цвейг

По письмам Лотты, адресованным Рене Шен (Renée Chaine), компаньонке знаменитого швейцарского пианиста Альфреда Корто, видно, что Стефан был рад переезду в Бат: «Только здесь, в двух часах езды от Лондона, мистер Цвейг нашел достаточно отдыха для работы. Мы счастливы здесь. Восхитительный древний город с изысканной архитектурой и красивым пейзажем, приятный дом, спокойная жизнь, много работы и прогулок, несколько хороших друзей. Это идеально подходит нам после беспокойной жизни Лондона».

Цвейг знал, что в этом городе молодой вдовец Джон Байрон по прозвищу «Безумный Джек» познакомился с богатой наследницей Кэтрин Гордон Гайт, что отец этой девушки шотландских кровей, Джордж Гордон, утопился в канале и что свадьба Кэтрин и Джона Байрона состоялась именно в Бате 13 мая 1784 года. От этого союза на свет появился величайший поэт Джордж Гордон Байрон. Именно в Бате Стефан часто вспоминал, как в далеком 1918 году он работал над легендой «Тайна Байрона» и как в 1924 году к столетию со дня смерти автор «Каина» написал «трагедию великой жизни».

В городе Бат 6 сентября 1939 года состоялась суматошная свадьба Стефана и Шарлотты, на которой кроме родственников со стороны Лотты и нескольких друзей жениха (писателей Рихарда Фриденталя, Виктора Флейшера и банкира Зигмунда Варбурга) никого больше не было. Вторая мировая война уже обрушилась на Европу, Гитлер напал на Польшу, а через два дня, 3 сентября, Англия объявила войну Германии. Со вступлением Британии в войну Стефан и Лотта автоматически получили статус «враждебных иностранцев». Цвейг опасался, что теперь их в любой день могли отправить в лагеря для интернированных, ведь первое предписание (не сметь удаляться от торговой площади города дальше чем на пять миль) ими уже было получено.

Когда до него донеслась весть о смерти Зигмунда Фрейда, Стефан не смог сдержать слез и в пути к лондонскому крематорию на Голдерс-Грин вспоминал о последней беседе с профессором на Элсверси-роуд, 39. О визите в его лондонское предместье, где Мария Бонапарт любезно расставила для учителя его спасенные из оккупированной Вены египетские статуэтки. В душе он улыбнулся и памятному эпизоду, когда в июле 1938 года настоял на встрече Фрейда и Сальвадора Дали. И ироничному последнему письму, отправленному профессору 14 сентября 1939 года, в котором уверял его, что «мог бы принести больше пользы, чем семь служащих министерства пропаганды» и «как было бы бессмысленно умереть, не увидев прежде схождение в ад преступников».

Ранним утром 26 сентября в крематории на Голдерс-Грин вокруг урны с прахом стояли венский врач-терапевт Макс Шур, биограф Фрейда Эрнест Джонс, заплаканная Мария Бонапарт, одна из его первых учениц и последовательниц из Голландии Жанна Лампль де Гроот, а также родные и близкие покойного. Стефан Цвейг в то утро произнес длинную речь, проникновенное «Слово у гроба Зигмунда Фрейда» – полный ее текст можно прочитать в собраниях сочинений Цвейга в разделе публицистики.

Одиннадцатого октября 1939 года Стефан писал Ромену Роллану: «Мой дорогой, мой великий друг, спасибо за Ваше доброе письмо и за Вашу дружескую заботу. Я прочно сижу здесь, в Бате, и, за исключением одной поездки на могилу Фрейда, не выезжаю и даже не хочу выезжать. Нет в Лондоне ничего, что бы меня привлекало. Я там бесполезен, и это слишком угнетало бы. Эта война не рождает страстей, безумных надежд, стихов, глупостей, как другие: она до сих пор остается, если так можно выразиться, прозаической. <…> Цена будет ужасна, в этом я не сомневаюсь, но я хочу – и не хочу верить, что все это было лишь политикой и дипломатией; это какое-то глубинное подземное течение, пробивающее себе путь толчками землетрясений. Может быть, Вы назовете это оптимизмом, может быть – фатализмом, но я не могу жить без надежды, без гегелевской идеи “смысла истории”».

Весь уходящий и наступающий год Стефан работал над воплощением книги о жизни Бальзака – «отсутствие мужества в данный момент дало мне мужество приступить к ней». Он редко покидал дом и сад, а помогать упорядочивать накопленные источники о любимом французском романисте взялся Рихард Фриденталь. Ему, кстати говоря, и придется завершать громадную работу, когда Цвейг внезапно покинет Англию, затем Америку, а в итоге и весь мир…

Лишь однажды, в середине апреля 1940 года, когда Стефан и Шарлотта уже станут подданными британской короны (15 марта 1940 года), писатель поехал в Париж и в переполненном зале театра Мариньи прочитал лекцию «Вчерашняя Вена». Со сцены он говорил о неоспоримых преимуществах былой империи в Австрии, империи Габсбургов, которая никогда не была так рьяно привязана к немецкому народу и национализму. В Париже он навестил Фридерику, сохраняя с ней дружеские отношения. Выступил на радио, поработал в Национальной библиотеке и архивах, в последний раз увидел нескольких близких друзей. Посетил дом генерального администратора Национальной библиотеки Франции Жюльена Каина, где за накрытым столом соберутся с женами поэт Поль Валери и писатель Роже Мартен дю Гар.