Стечение обстоятельств

— Она спросила, куда я собираюсь в ближайшее время в командировку. Я сказал, что в Кемерово. Она говорит: «Жаль. А в Энск вы не собираетесь?» Я ответил, что он у меня запланирован на ноябрь, но если нужно, я могу командировки поменять местами, большого значения это не имеет. Ну, она сказала, что будет очень мне признательна, если я сначала съезжу в Энск, потому что ей для работы нужна статистика, которой нет в Москве, в ГИЦе, а в зональном центре есть. И объяснила, какие данные ей нужны. Вот и все.

— Ирина Сергеевна до этого никогда не говорила с вами об Энске?

— Сейчас вспомню… Да нет, пожалуй. Только однажды спросила, где они защищаются.

— Что делают? — не поняла Настя.

— Где жители Энска защищают диссертации по юридическим дисциплинам, — терпеливо пояснил Антон.

— И где же?

— Обычно или в Москве, или в Екатеринбурге, в юридическом институте. Я ей так и сказал.

— И больше ничего?

— Больше ничего.

— Еще вопрос, Антон. Ирина Сергеевна никогда не упоминала в связи с Энском имя Владимира Николаевича?

— Не помню. Нет, кажется.

— А фамилию Павлов?

— Нет.

— А не в связи? Упоминала?

— Конечно. Она его автореферат искала. Точнее, искал я по ее просьбе.

— Когда это было?

— Год назад примерно. Она сказала, что есть очень интересная диссертация, с которой и мне не мешало бы ознакомиться, только она не помнит, кто автор, зато название знает. Я этот автореферат в библиотеке Академии МВД нашел. Автор — Павлов.

— Теперь, Антон, будьте повнимательней. Мне нужно знать точно, что было сначала, что — потом. Как можно точнее.

— Сначала был автореферат, это совершенно точно. Я помню, что списал с титульного листа выходные данные для Ирины Сергеевны, а читать его не стал, торопился. Я еще тогда подумал: до закрытия библиотеки на каникулы у меня целый месяц, успею в другой раз. В академии библиотека закрывается первого августа и до первого сентября не работает. Потом закрутился, так и не прочитал. Так вот, когда я ей привез выходные данные, она прочитала, что диссертация подготовлена на кафедре уголовного права юридического факультета Энского университета, и спросила, где защищаются жители Энска. А когда я ей ответил, она плечами пожала и говорит: «А этот почему-то в Саратове». Насчет командировок же разговор был накануне августовских событий, я как раз перед самым путчем улетел в Энск.

— И все-таки вернемся к Энску, — плавно свернула Настя, когда ей показалось, что Антон достаточно освоился с ситуацией. — Вы разумный человек, юрист, вы прекрасно понимаете, что речь идет об убийстве. Ваша попытка что-то скрыть бессмысленна. Чем больше вы будете молчать, тем больше мы будем к вам приставать и не отстанем до тех пор, пока вы не скажете, что вы сделали в Энске такого, о чем вам неприятно говорить. Ирине Сергеевне повредить вы не можете, ее нет в живых. Вы боитесь за себя? Уверяю вас, мы все здесь взрослые люди, и что бы там, в Энске, вы ни натворили, грозить пальчиком вам не будут, тем более что вы выполняли просьбу научного руководителя, то есть человека, от которого вы зависели. Хотите, я попробую догадаться, что вы сделали?

Антон сидел, по-прежнему уставившись в стену.

— После того, как сняли с компьютера статистику для Ирины Сергеевны, вы пошли в картотеку и попросили выбрать карточки за несколько лет на уголовные дела, приостановленные по части два статьи сто девяносто пять. Верно?

Он затравленно кивнул.

— А потом? Что вы сделали потом? Сняли с них копии?

— Нет. — Антон глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду. — Я только выписал фамилии следователей и подследственных и номера статей. Честное слово, это все.

— Кто же вам позволил это сделать?

— А… — Антон обреченно махнул рукой. — Меня там все знают, никто за мной не присматривал.

— Где сейчас эти списки?

— Не знаю. Я Ирине Сергеевне отдал.

— И, конечно, никаких фамилий не помните?

— Только следователей, и то не всех, а тех, чьи фамилии чаще всего встречались. А подследственных, конечно, нет.

— Пишите, что вспомните. — Настя протянула ему бумагу.

Пока Антон вспоминал фамилии следователей, Настя разыскала по телефону Мишу Доценко и попросила его срочно приехать.

— Антон, вам придется задержаться здесь. Сейчас подъедет наш сотрудник, поможет вам восстановить фамилии подследственных.

— Но я же сказал: не помню.

— Это вам кажется, — усмехнулась Настя. — На самом деле вы просто не умеете вспоминать. А Михаил Александрович специально этому учился.

Антон сидел насупившись. «Переживает, — сочувственно подумала Настя. — Выполнил просьбу научного руководителя на свою голову».

— Послушайте, — вдруг заговорил Антон, — у меня в октябре защита диссертации. Если мне будут объявлять выговор, можно сделать так, чтобы не до защиты, а после?..

— Перестаньте, Антон. — Настя рассердилась. — Что вы как ребенок, честное слово! Никто не будет объявлять вам выговор, никто ничего не узнает. Вы что, первый день в милиции?

Антон неопределенно покрутил головой, но немного успокоился. Убрав со стола все бумаги и заперев их в сейф, Настя оставила адъюнкта в своем кабинете и отправилась к Гордееву.