Стечение обстоятельств

- Рот закрой! - гаркает так, что по телу проносится разряд, отрезвляя. Черта. Ещё шаг - и отец перекрутит меня в мясорубке своего гнева. - Хорошо, Нина тебя не слышит, иначе это было бы последнее, что ты сказал. Или последнее, что бы ты сказал не калекой.

И мы оба знаем, о чём он говорит - с мамой шутки плохи. Язык острый, рука тяжёлая, видит насквозь - не скрыться. В детстве по взгляду понимала, когда мы с Костиком проштрафились, а если соврали… Наказание было таким, что слово опасались выдавить из себя, лишь жалобно пищали. А если уж мама не в духе или того хуже - злая, весь дом ходил по стеночке, дышали через раз и разговаривали шёпотом.

Именно её отец обвинял в моей фантастической способности изгадить любую беседу резкими и острыми высказываниями, не скрывая правды. Называть вещи своими именами без оглядки на чужое мнение научила меня именно мама. И Костю учила, но, видимо, в какой-то момент он свернул не на ту дорожку, обнаружив в себе симпатию к мужикам.

И, несмотря на твёрдые убеждения в направленности полов и желание внуков, выбор Кости приняла - со скрипом, не сразу, после слёз и скандалов. Теперь Костя для неё, скорее, подружка, чем ребёнок мужского пола.

- Ладно, - прокашливается отец, - есть несколько вариантов. На выбор. Точнее, три. Посмотришь на каждую.

- Надеюсь, варианты не из серии Волохиной?

- Хватит припоминать. Кто ж знал, что девчонка - воровка с длинным послужным списком.

- Ну ты сам говорил - хорошая девочка, - ухмыляюсь, в который раз напоминая отцу о его промашке. - И папаша её бил себя в грудь, расписывая достоинства дочурки. Хотя там по виду было понятно, что девка прожжённая и много чего повидала.

- Закрыли тему, - закатывает глаза, тяжело вздыхая. - У нас не вечер воспоминаний. По другому вопросу приехал. Есть три кандидатки: хорошие семьи, воспитание на уровне, отцов знаю лично…

- Ну договаривай, - подначиваю его на продолжение истории, потому как отец просто так ничего не делает, и выбор этих «трёх» не может быть случайностью. - И бизнес у них подходящий тебе, так?

- Так, - кривляется, - всё-то ты знаешь.

- Какой из них больше всего интересует?

- Компания «Антей». Самая крупная: развитая сеть не только по стране, но и ближнем зарубежье; много договоров, которые действуют годами; многочисленные варианты транспортировки грузов, включая авиатранспорт.

А папаша не промах, покусился на большую рыбу, точнее, кита. Его компания в первой тройке, но до «Антея» ещё шагать и шагать, выгрызая себе место под солнцем у первых двух. Не можешь одолеть врага - заполучи его в союзники.

- И дочка у него имеется, так?

- Да, чуть за двадцать, сейчас на последнем курсе института. Изучает языки, планирует при нашем посольстве работать в одной из европейских стран. Если женишься, отъезд за границу исключён автоматически.

- Чего это? А вдруг я с ней рвану?

- Ты? - По кабинету разлетается оглушающий хохот. - Я тебя с невероятным трудом заставил оторваться от прицела снайперской винтовки, вернув из рядов доблестной контрактной армии в мир людей. К моему бизнесу приобщиться отказался, открыв фирму, предоставляющую телохранителей по требованию. По факту те же яйца, только в профиль.

- Несмотря на твой откровенный скепсис, дело почти сразу пошло в гору. Моих ребят нанимают все - от бизнесменов со средним доходом, до звёзд, разъезжающих по стране с концертами. Сейчас охраняют несколько депутатов. Ни одного свободного человека.

- Знаю-знаю, - отец сдаётся, - и тут согласен - удивил. Приятно. Но всё же мне бы хотелось, чтобы ты продолжил моё дело.

- Внуки продолжат, - бросаюсь словами, лишь потом осознав, что ляпнул. Как будто красной тряпкой перед отцом помахал.

- Если они будут.

- Моё мнение не учитывается, не так ли? - поднимаюсь, натягивая пальто. По всему понятно, что разговор подходит к концу.

- Не нравится разговаривать со мной, можешь обсудить эту тему с матерью, - бросает вызов, уничтожая железобетонным аргументом. После бесед с ней мне нужен курс реабилитации.

- А если ни одна мне не понравится?

- Подберём других. Но лучше, чтобы понравилась.

- В принципе, ни одна из них мне не нужна, - хмыкаю, отрезвляя отца в его рвении поставить штамп в моём паспорте. - Сможет удивить в постели - задержится дольше остальных.

- А вдруг влюбишься? - Отец лукаво улыбается, подначивая. Понимает, что такое в принципе невозможно.

- Вдруг можно только обосраться. На всё остальное нужно время.

- Я тебя прошу, - закатывает глаза, - когда с кандидатками будешь знакомиться, придержи свой язык. Понимаю, это трудно и почти неосуществимо, но всё же, сын, напоминаю: молчание - золото.

- Интересно, и как же я присмотрюсь к девчонке, если буду молчать? Хотя, - закатываю глаза, - можешь говорить ты, а я лишь буду кивать, изображая глухонемого: краткая биография, основной вид занятий, уровень дохода. Предполагаю, всё остальное будет лишним.

- Опасаешься, кто-то посягнёт на твою душу?