Статус: в поиске

— Конечно! Не забывай, что я привыкла вертеться в командной раздевалке. А там ещё и не того нанюхаешься. Так что уж свое, родное, так сказать, гордо нести на груди — не проблема.

Вместо ответа взгляд Макса проследовал к той самой части ее тела, которую Мэдди упомянула, и от этого она ощутила вдруг смущение пополам с возбуждением.

Да, все, что они сейчас знали друг о друге — касалось исключительно секса, и уж в этом плане проблемы им, вероятно, совершенно не грозили. Что же до остального… Мэдди не могла даже предположить, что их ждало впереди, но… зато это будет нескучно, не так ли?

***

Когда Макс довёз Мэдди до своего дома, он понял, какое ощущение преследовало его на протяжении всего пути домой. Он чувствовал абсолютную правильность происходящего. Как будто сошлись воедино пазлы одной картины, и теперь она приобрела завершённые черты.

С самого начала, когда только Маделин приехала в дом их с Марком матери, всё было предопределено. Это он понял только сейчас, но от этого понимание не стало менее ценным. Напротив, казалось полным и единственно верным.

Возможно, он не был для девушек тем, о ком они мечтали. Не умел говорить красивых слов или делать красивых поступков, зато был уверен в своих желаниях. И уж если называл кого-нибудь своей, это означало полную и окончательную бесповоротность в его потребности в данной конкретной женщине. Но в то же время, он не бросался на каждую встречную. Даже наоборот, этих самых «встречных» у Макса Беккера почти не было. В команде даже шутили поначалу, что он так и помрёт неженатым с шайбой наперевес в воротах. Впрочем, ему не было никакого дела ни до шуток, ни до того, кто там и что думал по этому поводу.

Само понятие «брак» для Макса существовало где-то в совсем иной плоскости. Он прекрасно помнил, чем могут закончиться семейные отношения, и себе подобной судьбы не хотел. Зато хотел отнестись к своей женитьбе серьёзно, совсем не так, как это сделал его отец. Ведь если он не смог сделать ничего, чтобы удержать рядом мать, если добился только того, что та думала совсем о другом, значит, в их семейной жизни не было ничего серьёзного.

Для Макса же всё было просто без каких-либо необходимостей всё усложнять. Если у него есть жена — значит, есть семья, и ради неё он готов разбиться в лепёшку. Потому что даже не представлял, что может быть как-то иначе, если он имеет право называть женщину своей.

Когда Маделин вошла в холл его дома, которому бы совсем не помешала женская рука — об этом Максу почему-то подумалось только сейчас — он ощутил какое-то странное чувство. То ли полного удовлетворения, то ли успокоения. Даже сам не мог понять, как именно назвать то, что появилось внутри.

Мэдди осматривалась с интересом, и Макс не без самодовольства отметил, что в его холостяцкой берлоге ей наверняка понравилось.

— Ну, как? — поинтересовался не без самодовольства, когда распахнул перед своей женой дверь в спальню.

— Вполне в твоём стиле, — последовал лаконичный ответ.

Что именно подразумевалось под «его стилем», Макс уточнять не стал, да и времени на пространные беседы, на которые и без того был не мастак, не имелось. Сегодня он планировал не только показать Маделин дом, в котором они будут отныне жить вместе, но и успеть на послеобеденную тренировку.

А вечером… вечером их вполне мог ждать совместный ужин и не первая, но вполне себе брачная ночь, которую на этот раз запомнят оба.

Наскоро приняв душ и переодевшись, Макс оставил свою жену осваиваться в доме, справедливо порешив, что в случае чего она справится в течение трёх часов и одна, и отправился на тренировку.

— Йухуууу! А вот и наш герой-любовник! — воскликнул Дадонов, едва Беккер появился в раздевалке. Послышались свист и одобрительно-сальные шуточки, которые все, кому не лень, отпускали в сторону Макса и Мэдди. Мгновенно захотелось набить кому-нибудь морду.

— Отвали, Андрюх, — вяло отмахнулся он, плюхаясь на лавку и начиная стягивать с себя одежду, чтобы облачиться в форму.

Последнее, чем ему сейчас хотелось заниматься — это обсуждать не столько свой новый статус, сколько Маделин. Она вообще была той запретной территорией, пускать на которую он никого не собирался, во всех смыслах этого слова.

— Да ладно тебе! Я сегодня ох*ел, когда в новости заглянул. А с виду-то ты совсем туда не стремился.

Дадонов изобразил какой-то жест, обозначающий чёрт знает что, и заржал так, что стены раздевалки едва не дрогнули.

— Вот и о*уевай дальше, — беззлобно огрызнулся Макс, и Андрей переключился на другую тему.

В целом же, его с Мэдди приключение было воспринято как и остальные, в которые эпизодически вляпывались все хоккеисты. Ребята — кто отмолчался, кто сдержанно поздравил. Пара тех, с кем общался ближе всего, посетовали на «зажатый мальчишник». Руководство же дало понять, что это не их ума дело ровно до того момента, когда подобные выходки начнут ставить под угрозу репутацию команды. И Макс пообещал, что в следующий раз будет жениться исключительно в родном ЗАГСе и трезвым.

Часть 2. Отрывок 6