Статья Пятая (ЛП)

Его руки не были такими в прошлом году, верно? Я бы запомнила. Они были мозолистыми, но оставались мягкими, когда он прикасался к моему лицу, нежными, когда он гладил мои волосы. Сейчас же они были грубыми. Руками бойца.

И тогда все мои противоречивые чувства в отношении двух участвовавших в истории солдат - жалость, досада и ярость - вырвались наружу и стали хаотично метаться туда-сюда, а затем внезапно встали на свои места.

Такер - солдат-карьерист. Чейз - сломавшийся мятежник.

Однажды, вскоре после того как ушел Рой, у нас с мамой случилась кошмарная ссора, худшая из всех, какие были. По той же причине. Из-за того, что я заставила его уйти, когда он ее ударил, влезла не в свое дело.

Я не знала, что делать. Я ненавидела ее за то, что она мне все это говорила, за то, что она обвиняла меня в уходе Роя, хоть она и была права: я заставила его уйти. Я ненавидела то, что она не могла понять, каким ужасным он был, и как я спасла ее - нас - от еще большей опасности. Но когда я смотрела на ее красные, опухшие глаза, вся моя ярость выгорела и превратилась во что-то иное. Мне было ужасно жаль ее. Поэтому я обняла ее и прижала к себе так крепко, как только могла, и сказала, что с нами все будет в порядке. Она сходила с ума, но я была права. С нами все было в порядке.

У меня было огромное желание сделать что-то подобное с Чейзом. Обнять его до хруста ребер. Сказать, что с нами все будет хорошо. Но я не стала. Либо потому, что я не доверяла ему, либо потому, что не доверяла себе. Истина заключалась в том, что, даже если бы я обняла его сейчас, даже если бы он позволил мне – если он и в правду разваливался сейчас на кусочки, я не знала, как помочь ему. Я не знала, будет ли в порядке хоть кто-то из нас, включая мою маму.

- Ты был прав по поводу двойной ловушки, - мягко сказала я.

Он встал слишком быстро, стул отлетел и упал на пол позади него.

- Нет, подожди. - Я не хотела, чтобы он уходил, но не знала, что еще сказать.

Однако он уже снова замкнулся. Глаза потускнели, скулы расслабились, и связь, которая было возникла между нами, пропала.

Не сказав больше ни слова, он взял со стула куртку и вышел за дверь.

- Чейз, - позвала я, но мой голос прозвучал слишком тихо.

Я села за кухонный стол и выключила радио, издававшее шум. Я рассеянно гладила тонкие, выпуклые рубцы на тыльной стороне своих ладоней и думала о его руках и о том, какие глубокие раны скрываются за некоторыми шрамами.

* * *

- Ты скучаешь по ним?

Он колебался, и я пожалела, что спросила.

- Да.

- Это было страшно, да? Я имею в виду ту аварию. Я... прости, мне не стоило этого говорить. - Я обкусывала ногти на руках.

- Нет, не страшно. Я просто... - Он почесал голову. - Вообще-то, я никогда об этом не говорил.

Я помнила, как полицейские постучались в нашу дверь. Как сказали маме о том, что случилось. Им нужен был кто-то близкий Чейзу, чтобы приютить его, пока его дядя не приедет из Чикаго. Я помнила его невинное лицо, покрытое пятнами от слез.

В четырнадцать лет Чейз потерял все.

- Мне было так жаль, что это произошло, - сказала я ему. Я подумала о том, как его мама позволяла мне заплетать ее густые черные волосы. Как они не расползались даже без ленточек. Как его отец похлопывал меня по голове и называл "мелкой".

- Моя сестра была кошмаром, - сказал Чейз и слегка рассмеялся. - Она стала немного лучше, когда поступила в колледж. Она приехала на зимние каникулы, когда случилась эта авария, ты знала? Они ехали вместе пообедать.

Я помнила. Это были первые заморозки в том году. У второй машины не было никаких шансов остановиться.

- Я злился на Рейчел, потому что она отобрала мою кровать и мне пришлось спать на полу. В ту ночь я остался дома, потому что мы с ней поругались. Это было так глупо. - Он нахмурился. - Последние слова, что я сказал ей, были далеко не дружескими.

- Но если бы вы не поругались, ты был бы с ними, - заметила я. Было больно слышать вину в его голосе.

Он почувствовал мою печаль и повернулся ко мне.

- Знаешь, каким было мое первое воспоминание после прихода полиции?

- Каким?

- Ты сидела рядом со мной на диване. Ничего не говорила. Просто сидела рядом со мной.

* * *

Тот несчастный случай забрал у меня Чейза. Забрал его в Чикаго, где его так называемый дядя бросил его во время военной разрухи. Три года спустя Чейз вернулся домой более стойким, твердым человеком, чем был раньше, и моя радость при его возвращении переросла в нечто более глубокое, чем все, что я считала возможным. Нечто, что я открыла для себя как раз перед тем, как его призвали и он вынужден был снова меня покинуть.

Из всего, что он пережил, именно служба в МН погубила его.

Какое-то время я просто стояла возле стола, на котором оставался полупустой котелок с супом, а затем подошла к раковине, чтобы ополоснуть ложку. Я была все еще в замешательстве, отвлеклась и забыла про свои намерения, вода стала свободно стекать по моим пальцам в слив. Постепенно мой разум осознал кое-что еще.

Горячая вода. Работал водонагреватель.