Статьи и проповеди. Часть 4 (20.05.2011 – 05.01.2012)

Значит, есть святой Антоний — паши, земледелец; плыви, мореход; пой колыбельные, женщина. Можно лежать на диване с книгой. Можно рисовать тушью. А нет святого Антония — мучьтесь, люди, от неуправляемых бед. Ругайтесь, спивайтесь, завидуйте, суетитесь, с ума сходите, пропадайте в грехах, налетевших, как буря.

Это — закон. Святые держат на плечах мир и дают множеству остального люда возможность радоваться и наслаждаться безгрешными удовольствиями.

Но дело не только в отдельных титанах духа и церковных богатырях. Дело в Церкви как таковой. Сами богатыри нуждаются в том, чтобы служилась Литургия, проповедовалось Слово Истины, и совершались прочие Таинства. Без этого невидимого дыхания Духа никакой духовный силач на борьбу не способен. И в своих затворах и пещерах, на своих рукотворных столпах и природных скалах, они, случись повстречать им человека из мира, тревожно спрашивали: «Как там? Открыты ли храмы? Не идут ли войной язычники?»

Церковь привычно сравнивают с кораблем. Вокруг — волны, у руля — Христос, впереди — пристань Божьего Царства. Но Церковь это еще и Дерево. Она вдыхает углекислый газ людских немощей и беззаконий, а выдыхает чистый кислород Богопознания и радости о Господе. Ты приносишь Ей грехи, а уносишь от Нее Дух. Ты приползаешь израненным, а уходишь на здоровых ногах. Ты бредешь в ее сторону, не зная — зачем жить, а уходишь со светлой головой и творческими мыслями.

Сколькие ею спасены! Сколькие обнадежены! Сколькие в ней достигли святости!

Церковь держит все!

Но будет время, когда Церковь свернет всякую внешнюю деятельность и даже постарается скрыться от чужих глаз. Это будет в оные времена, о которых так много говорят и пишут, во времена последние. Тогда лже-церкви расплодятся, пытаясь скопировать внешние черты Христовой Невесты. Люди пойдут на эту видимость, но останутся пустыми, измученными и голодными.

Кто возжаждет Бога, тот найдет Бога. Но кто доволен одной лишь внешней поверхностью и обманчивой внешностью, тот развернется и уйдет совсем — и от подлинной Церкви, и от ее кажущейся видимости.

Церковь тогда почувствует, что Она сама устала и изнемогла. Почувствует, что у нее нет сил спасать и отмаливать всех, что Истина не востребована, а от Нее самой хотят того, что Ей не свойственно. Тогда Она уйдет в «пустые места», предсказанные Апокалипсисом. И это будет не локальный, а всемирный уход. Это будет то бегство, которое совершали настоящие монахи, уходя в пустыню. Бегство ради выживания.

Это будет также похоже на то, что сказали мудрые девы из притчи девам не мудрым в ответ на просьбу дать им масла для лампад. «Чтобы не стало так, что и нам, и вам не хватит, идите и купите себе».

Страшные эти слова. Они означают: «Нечем нам с вами делиться. Мы с трудом бережем свой огонь не потухшим. Заботьтесь о себе сами».

Нужно ли напоминать, что те пять дев, которым не дали масла, услышали из-за закрытых дверей: «Не знаю вас»?

Вот тогда-то и будет, возможно, скорбь, которой не было от начала мира и больше не будет. Даже на Голгофе густота торжествующего зла и накал греховного кошмара не были такими, какой будет последняя скорбь. И если из-под Креста не ушли только Богоматерь, Иоанн и Мария Магдалина, то кто же выдержит ту, будущую скорбь?

Люди, далекие от молитвенной жизни, тоже почувствуют перемену в воздухе. Дышать станет трудно, и жить станет незачем.

Это сегодня кому-то весело грешить и более-менее легко вставать после греховного падения. Ведь Бескровная Жертва приносится открыто, и молитвы возносятся массово. Молитвы «о всех и за вся»!

Когда же Церковь оставит мир, ничто не обрадует грешника. Не обрадует застолье и выпивка, не обрадуют танцы и музыка. И новости станут неинтересны, и еда не вкусна, и покупки не вожделенны. Отдых станет тяжел и поездки бессмысленны.

Ближний станет противен, но одиночество — невыносимо.

Толком никто не поймет, что же, собственно, происходит. И если сказать, что именно происходит, никто не поверит.

Но грешник тоже живет Церковью, дышит Церковью, питается Церковью, пусть тайно, неосознанно, пусть даже в виде паразита. Он не чувствует этого и «спасибо» за это не говорит. Но вот уйдет Церковь, чтобы не тратить даром силы перед последним искушением, и все прочувствуют это. Все будут страдать.

Нужно благословить сегодняшнее время. Не хулить его и не ругать чрезмерно. Оно лучше, чем могло бы быть, и, несомненно, лучше, чем неизбежно будет.

Мы живем в долг и за чужой счет. Это касается не только родителей и добрых учителей. Это также касается Церкви, которая самим фактом Своего существования оказывает миру немыслимое благо. Она рядом, и поэтому (не смейтесь) хлеб вкусен, а вода свежа; солнце греет, а не сжигает, и ночь дарит отдых, а не мучит кошмарами. Пока все так, нужно всем над собою трудиться! Всем! Труды эти останавливают процесс падения в пропасть, который кажется холодным и объективным, а на самом деле во многом зависит от нас.