Стартовый

Кое-где, посреди бархата, золота и всяческих роскошеств, встречались экраны, которые во время турниров выводили изображения несущихся бегунов. Они были отключены, но я на секунду представил как фокусы и выкрутасы участников смотрелись через окошки квадратных коробок, и у меня захватывало дух. Хитрость и смекалка здорово помогали, но того было мало. Ребята на экранах проявляли чудеса ловкости и отчаянную, порой безрассудную храбрость. Грандиозно, хотя неволье.

Да, заставляли нас, бегунов, проходить эти опасные участки, и никто мнения не спрашивал. Мы – люди простые, служивые, считаемся неотесанными. Да только заблуждение! Послушать хотя бы посиделки бегунов… – любой придворный поразится их начитанности, необыкновенной пытливости ума.

Я объяснял заблуждение довольно просто – бегуны не штаны просиживали, не кидались лестными комплиментами на бесконечных приемах, не заигрывали с нужными должностями, но путешествовали по миру, проходя его вдоль и поперек.

Они без оглядки, без памяти мчались, иной раз паря над землей. Не слыша под собой ног, проносились над цветущими лугами, что до самого горизонта. Полной грудью вдыхали сладкий аромат цветочных полян, который приносил свежий ветер и развеивал усталость разгоряченных тел, подбадривал, остужал.

Легко и быстро бегуны преодолевали разноцветные холмы из мелких кубиков, умудрялись проходить мимо еще не проснувшихся облаков, закрывавших солнце. Видели берега королевства и его сердце, изучали обломки прошлых цивилизаций, обнаруживали клады и собирали артефакты. Что из этого делали приближенные Принцессы, люди знатного рода?

И ведь всех тех парней да девчонок не у дел оставили!.. а только финалистов пригласили. И глядя теперь на фуршет, устроенный для нас и для себя любимых, мне кусок в горло не лез. Хотя изнаряженные слуги, проходя мимо, навязывали попробовать то да се, выпить за Принцессу. Как быть?.. – не откажешь.

Я прогуливался по замку и всюду, где заглядывал, кипела работа: кухарничали, трудился портной, стража клинки точила (по правде говоря, только вид делали – точилом мелкозернистым легонько водили); бумаги рандомному народцу писали, музыканты где-то вполсилы репетировали. Оркестр в почете и приглашен выступать с концертами в любую точку страны. Все благодаря Белочке, что хвостом выводит неповторимые этюды, и ноты строятся как ни у одного музыканта.

Бегуны в приемном зале живо делились впечатлениями, и до меня долетали обрывки разговоров:

– Перемещаться с платформы на платформу можно только вверх, но отчего нельзя спрыгнуть на нижнюю?..

– Увеличение временное, с постепенным откатом…

– Я посмотрел вниз – земля отдалялась. Ботинки на ногах показались просто сапожищами! Не сразу понял, что стал великаном…

– Внутри форта темно и сухо. И это все, что там есть…

– Я уже приготовился перевести дух, но понял, что направляюсь в новое ралли…

– В тот раз спешил по темному подземелью. Ничего другого, отличного от забегов снаружи, кроме…

Впечатления и мысли, которыми делились собравшиеся, по большей части были мне знакомы. Но звучали и крайне занятные комментарии:

– Вы знаете, ребята, я глянул!.. – а мир, словно листок бумаги! Изрисованный рукой гигантской, извращенной!

– В тот момент мир ни добр, ни зол, но бессмысленен, если только не видеть смысла в самом существовании мира.

Эти кулуарные общения напомнили мне записки далеких предков, обнаруженные на развалинах одного из строений:

«И тогда я понял: мир существует, потому что мы есть в нем. Пока я бегу, пока прохожу эти листки, мир существует, и даже стоя на месте, я продолжаю его, ибо так установлено – стоять или бежать. И я выбираю бег».

В тех записках были ужасно знакомые вещи:

«На отдаленной перспективе застыли тучные облака, но двигались, когда двигался я, и были они легкие и воздушные. Словно вырезанные из листа кипенной бумаги, и приспособленные к голубому полотну, они плыли неслышно, в то время как я шел по дороге, расталкивая…».

Сильно напоминало современность, в которой Принцесса обожала проводить забеги, потешая себя и народ. Попутно могли изменить сценарий, отдать вольные приказы, какие вздумается, устроить челлендж, ставки, прочие неуемности.

Кто в пропасти падает, или помногу раз уровень перепроходит, выбиваясь из сил, и сразу – в новое ралли. Кто от облаков страдает, иных вражин, неясных и порой необъяснимых. Да только все возвращаются в начало, и снова – в путь, в погоню за славой и милостью Принцессы. На потеху публике, которой тут много собирается, в этой стране.

Им-то что? Здесь пышный замок с преданной свитой – отборные джентльмены в накрахмаленных рубашках. Здесь прислуга выполняет прихоти, наряженная как вздумается господам. Отборные джентльмены знают манеры, располагают к себе Принцессу, обладают талантами, умны и заботливы.

Ко мне относились даже хуже, чем к остальным бегунам, и отправляли на самые трудные участки. Чужестранец в королевстве доверия не вызывал, и частенько даже разговаривали громко, излагали мысль покороче. Обидно, но что же поделать с участью бегуна из далекой страны?..