Стану рыжей и мертвой, как ты

К половине седьмого стол был уже накрыт, Тамара поставила на него графин с вишневой наливкой — пусть Вася немного расслабится перед тем, как будет огорошен новостью.

Управившись с делами, Тамара села возле окна и стала поджидать Василия. И когда она увидела, как он пересекает двор и движется к подъезду, ее охватило сильное волнение. Она и не думала, что когда-нибудь будет так зависеть от этого мужчины. А ведь как легко и весело все начиналось, и как романтично!

Она представляла, как Василий заходит к себе домой, раздевается, принимает душ, расчесывает волосы перед зеркалом в передней с тем, чтобы отправиться к ней, к Тамаре. Но время шло, а он все не приходил. Словно нарочно, зная, что она ждет его, как никогда. Придется подогревать борщ и котлеты с пюре. Прошел час, еще полчаса, и Тамара, не выдержав, решила сама отправиться к нему. А вдруг он нездоров? Ведь буквально пару дней тому назад ему же стало плохо там, в усадьбе. Господи, и почему она только не настояла на том, чтобы он прошел обследование в ее больнице?

Она позвонила, но шагов за дверью не услышала. Господи, только этого еще не хватало! Какое легкомыслие с ее стороны ничего не предпринять после того, как был уже первый звоночек, когда он потерял сознание?

Она позвонила еще и еще раз. Затем принялась колотить в дверь.

— Василий! Вася! Открой!

Наконец она услышала звук отпираемого замка, и дверь открылась. Она увидела Василия. У него был такой вид, словно кто-то умер. Он стоял перед ней в оцепенении, бледный, взъерошенный. И взгляд был виноватый.

— Вася, что случилось?

Она толкнула его в грудь, чтобы он посторонился, вошла и закрыла за собой дверь, не желая, чтобы соседи увидели их здесь вместе.

Ей показалось или от Карташова на самом деле пахло спиртным?

Деловито, по-хозяйски она прошла на кухню и, к своему глубочайшему разочарованию, увидела на столе початую бутылку водки, пустую рюмку и ломоть черного хлеба. Ну вот, собственно, и все, решила она. Ей здесь больше нечего делать. Все, это конец. Карташов — тихий алкоголик.

— Ты алкаш? — спросила она тихо, чувствуя, как слезы потекли по щекам. Она с горьким чувством вспомнила, как еще недавно освобождала для него ящик в шкафу, куда аккуратно сложила его новые вещи. Какая же она дура! Решила, что он исключительный, не похожий на других, положительный мужчина! Идиотка! Залететь от алкоголика!

— Я не алкоголик, но то, что дурак, — это точно, — он с обреченным видом сел и плеснул себе водки. Она наблюдала за ним с ужасом. А что, промелькнуло у нее в голове, если он каким-то невероятным образом, совершенно случайно узнал о ее беременности? Но как? Неужели Захар Петрович, встретив его на улице, не выдержал и проговорился? Но откуда доктору-то знать, от кого она забеременела?

— Ты что-то узнал? Да? Кто тебе сказал?

Но он словно и не слышал ее.

— Вася, ты чего молишь? Что случилось? Почему ты пьешь?

— Томочка… Кажется, я перегнул палку… Ты прости меня… Я и сам не знаю, как это вышло.

— Что? Что вышло? Ты изменил мне? Ты хочешь со мной расстаться и не знаешь, как это сделать? — Она, выпалив все свои женские страхи сразу и моментально, уложилась в пару секунд.

Тут он посмотрел на нее с полным недоумением.

— Ты о чем? Да с чего ты взяла?

— Да вот с этого! — Она ткнула пальцем в бутылку. — У тебя стресс? Да?

— Да! Представь, я написал Гринбергу, что мы нашли в усадьбе клад. Но мне показалось, что этого мало, и я, Тома, ты не поверишь (!), взял, да и отправил ему фотографию золотого медальона, что прислал мне Хорн. В качестве доказательства, так сказать…

Ее моментально отпустило. Она с шумом выдохнула, расслабилась. Правда, дурак. Нашел из-за чего переживать!

— И что? Он ответил тебе?

— Да, представь себе, ответил. Сказал, что у него и без того дела в России, что он приедет сюда на следующей неделе.

— Так это же хорошо! Подумаешь, присочинил немного… Я же понимаю, ты просто хотел его заманить.

— Да это все понятно… Но что я ему скажу или тем более покажу, когда он приедет? Он же поймет, что я обманул его, и он сочтет меня мошенником, человеком ненадежным и несерьезным! Или и того хуже — просто идиотом. И тогда все то, что мы с ним раньше обсуждали, наш проект, он воспримет как мои фантазии, не более. Он перестанет со мной общаться и даже не захочет встречаться! А если предположить самое худшее — он, решив реанимировать усадьбу, возьмет в помощники кого-то другого, но уже не меня!

Теперь уже Тамара сама налила ему водки.

— Давай знаешь что? Пойдем-ка ко мне, пообедаем и все обсудим. Нехорошо вот так самому тут упиваться горем. К тому же ничего такого уж криминального и не произошло. Признаешься честно, что и сам попал под влияние Хорна, решил, что кто-то уже успел побывать в усадьбе и забрать клад. А ты Хорна-то спросил, кто приносил ему медальон? Ясно же, что это медальон собаки графини.

— Да я чуть ли не с ножом к горлу к нему пристал!

— И?!.