Станцуй со мной танго [СИ]

А Леонид не сопротивлялся. Забыв об утопленнике и не замечая собственных клацающих зубов, он мучительно придумывал, что сказать медведям, когда те обнаружат в своей кровати Машеньку-Глашеньку.

В то время как «родненький» подыскивал нужные слова, в голове его мамы бушевал шторм. Предательство Якова Ильича она перенесла стоически только потому, что все мысли были заняты Леонидом. Героический нырок в ледяную воду, произошедший на ее глазах, чуть не довел до инфаркта. В том, что умирать рано, Тося убедилась лишь тогда, когда обняла сына и услышала, как пусть и часто, но ровно бьется его сердце.

На все предшествующие события она повлиять никак не могла, но вот торжество наглой Ольги испортить была в состоянии. Тося решила стереть победную ухмылку с лица «невестки» и оставить ту с носом, не пустив сыночка в ее кровать.

«Да я костьми лягу, но что-нибудь придумаю!»

Зря Ольга думала, что уязвила Антонину, лишний раз показав ей власть над сыном. Еще год назад фокус, может быть, и прошел бы. Леонид казался околдованным и ради семьи и желанного ребенка готов был носить на руках и выполнять любые прихоти, но сейчас моделька лишь разбудила в матери дух противостояния.

— Мам, ты сегодня переночуй в комнате тети Саши…

— Чего это? — она подливала кипяток в таз, в котором отмокали ноги Лени. Сам он сидел на стуле, укутанный до самого горла шерстяным пледом.

Если бы не спящая наверху Глафира Степановна, он никогда в жизни не позволил бы возиться с собой как с малолетним. Скворцов стоически перенес и лимонный чай из ложечки, и разогревающий массаж от тети Саши, во время которого едва не получил перелом всех ребер, и долгую лекцию о разрушительном действии некоторых наглых девиц, которые только прикидываются влюбленными, а на самом деле предадут, как только им станет невыгодно «любить».

Леня кивал головой, мама радовалась, что сын соглашается, не подозревая, что он вовсе ее не слушает, и конечно его странная просьба ввела Антонину в ступор.

— Зачем тебе спать в моей комнате? Я тебе уже на кушетке постелила, — Тося простодушно указала на софу у камина, в котором весело играло электрическое пламя. Рядом с ним на коврике лежал Уругвай и сладко щурился.

— А у него там еще одна голая девица, — возьми, да и ляпни тетя Саша.

Тося медленно опустилась на пуфик для ног, Леня, напротив, резко поднялся и опрокинул металлический таз. Вода из него хлынула широким потоком и затопила коврик. Уругвай, услышав грохот, спросонья не понял, что происходит, и кинулся куда глаза глядят, разбрызгивая воду во все стороны. Столкнувшись с креслом-качалкой, на котором сидела Александра Михайловна, взвизгнул и запрыгнул ей на колени. Кресло не выдержало двойную нагрузку и, хрястнув не хуже того сука, с которого сверзнулся Магарыч, рассыпалось.

Тетя Саша, оказавшись на полу, да еще и придавленная собакой, громко охнула, Тося ахнула, Уругвай завыл, а Леонид выругался популярным в эту ночь выражением «Етить твою за ногу!» и, запнувшись о свисающий край пледа, пролетел ласточкой до самого камина.

* * *

— Признавайся, кто в маминой комнате? — тетя Саша обрабатывала небольшую, но весьма кровящую рану на темечке Леонида.

Раненный поморщился: то ли ему не понравился вопрос, то ли зеленка оказалась отменного качества.

— Сначала встречный вопрос: почему еще одна голая девица? Где вы видели первую?

— Ох, кобель! — Тося стукнула сына скрученным полотенцем по хребту. — А Ольга в твоей спальне?

— А эта откуда взялась?!

— Не уходи от ответа, Ленчик, — Александра полюбовалась на результат медицинского вмешательства и заткнула бутылку пробкой. — Ольга сама призналась, что ждет жаркой ночи с тобой.

— Я ей ее устрою, — Леня решительно поднялся со стула.

— Сидеть! — скомандовала тетя Саша. Уругвай тараща глаза послушно выполнил команду. Хозяин же проявил твердость характера — не подчинился. Тогда Звонцова схватила его за ворот майки и раздельно произнесла: — Кто. Спит. В. Тосиной. Комнате?

— Сотрудница.

— Голая сотрудница, — уточнила Александра Михайловна, поражаясь масштабам Ленькиного кобелирования.

— Что, и в правду голая? — в один голос спросили мать и сын.

— А я откуда знаю, — Звонцова пожала плечами и выпустила растянутый ворот из пальцев, дав Леньке возможность свободно дышать. — Я туда не ходила.

— Ну все! Я больше не могу! — Тося в сердцах бросила мокрое полотенце в ту кучу дров, что осталась от любимого кресла. — Я сейчас этот рассадник разврата разгоню!

Сын встал на пути матери.

— Не смей.

— Тось, а Тось… — позвала подругу задумчивая Александра Михайловна. — А ведь там мать твоих будущих внуков… Ишь как взбеленился…

— Правда, что ли? — почему-то шепотом спросила Антонина. — А как же Ольга? Тоже ведь голая.

— Ну почему вы решили, что Глаша голая? — мозг Леонида отказывался что-либо понимать, поэтому хозяин схватился за голову. — Она всего лишь моя подчиненная.

— Тось, а Тось, мне кажется, или сейчас Ленчик говорит о БДСМ? Там же эти, как их… доминанты и подчиненные.

— Ну что мой сын доминант, это я давно поняла, а вот что такое БДСМ?

— Это когда голых связывают.