Стальной кошмар

Миссис Смит процокала на каблучках в другую комнату, с трудом сохраняя равновесие. Она не привыкла к высоким каблукам. Просто никогда их не носила. Но сейчас они снова вошли в моду, и как знать, может, она станет казаться выше, ноги будут выглядеть стройнее, а весь ее облик покажется менее... старомодным.

Спальня Вики выглядела так же, как и в тот день, когда дочь покинула ее, начав самостоятельную жизнь. Трудно поверить, что ее собственная дочь уже сама стала взрослой женщиной. Надо же, как годы летят!

На туалетном столике, там же, где всегда, стояла косметика Вики, ожидая момента, когда дочь приедет погостить. Миссис Смит всегда отговаривалась этим, когда Харолд предлагал превратить спальню Вики в кабинет. На самом же деле она хотела сохранить эту комнату как заветный уголок, где жила маленькая девочка, почему-то слишком быстро ставшая большой.

Присев к столику, миссис Смит принялась рассматривать коробочки с косметикой. Сама она никогда не наносила макияж, и Харолд всегда ее за это осуждал. Честно говоря, она и сама не знала, был ли это протест против самой косметики или против неимоверно высоких цен на нее. Вспомнив свой мини-трактор, она решила, что все-таки ее отпугивала цена.

Она решила не нарушать традицию и оставить косметику в покое. Только едва заметный аромат духов - этим она привлечет его внимание.

Довольная собой, миссис Смит вызвала такси.

Во время поездки она все думала", что же скажет ей Харолд, когда она появится в "Фолкрофте". А вдруг он рассердится, что она явилась без предупреждения! За те двадцать с лишним лет, что Харолд работал в санатории, она еще ни разу не бывала там, поэтому для нее стало приятной неожиданностью приглашение зайти к нему на работу и познакомиться с его секретаршей.

Это было неделю назад. И всю прошедшую неделю она не видела мужа. За это время он из заботливого Харолда Смита вновь превратился в отстраненного человека-машину, к которому она привыкла за многие годы скучного, Сообразного брака. С каждым днем его голос становился все более резким, усталым. С каждым днем она всё сильнее чувствовала, что он отдаляется от нее.

Сегодня она решила положить конец этому отчуждению - даже если придется силой увести его из кабинета.

Хотя он, конечно, может рассердиться. И даже отправить ее домой, так и не заметив ее нового платья и тонкого запаха духов "Шанель № 5".

Но подъехав к "Фолкрофту" и выдав шоферу двадцать восемь долларов сорок четыре цента плюс чаевые, она перестала волноваться о том, что скажет Харолд Смит по поводу ее неожиданного вторжения.

Потому что знала: он убьет ее за то, что она не поторговалась с таксистом!

Глава двадцать восьмая

- Вы уверены, что это он? - спросила Илза. - Точно уверены?

- Это Смит, - ответил Конрад Блутштурц. Он лежал на больничной койке. - Я узнаю его глаза, его лицо его манеры. Он почти не изменился, по крайней мере, с тех пор, как мы встречались в Токио. Разве это справедливо: он почти не изменился, а я стал просто неузнаваем?

- Хотите, я его убью?

- Нет! Я должен сделать это сам. Это он, Илза, на этот раз ошибки быть не может.

- Жуть, - произнесла Илза. - А я вот думаю: прежде чем его убить, надо что-то сделать с его кожей. Она такая сухая. Может, послать ему детский крем или что-нибудь в этом роде? Мне совсем не хочется, чтобы у моего дневника был переплет из такой плохой кожи.

- Это он, - прошептал Конрад Блутштурц. - Илза, выясни про него все, что удастся. Поговори с ним, с его подчиненными. Я должен знать, чем он занимался, пока я претерпевал нечеловеческие мучения.

- Хорошо. А потом можно будет начать охотиться на евреев?

- На евреев?

- Да. Когда мы убьем Смита, то сможем взяться за евреев! Ведь они убили моих родителей, разве вы не помните?

Конрад Блутштурц с трудом привстал на здоровой руке, - а незажившем после операции обрубке голубел соединительный рычажок.

- Илза, в фургоне у меня осталась одна книга. Пожалуйста, принеси ее. - Когда через несколько минут она вернулась, Конрад Блутштурц сказал: Советую тебе ее прочесть.

- Дневник Анны Франк, - прочитала Илза. - Фу, гадость. Не хочу я ее читать!

- Обязательно прочитай. Прямо сейчас. А когда закончишь, зайди ко мне.

- Хорошо, я попробую, только боюсь, мне будет скучно.

Через два часа Илза вернулась вся в слезах.

- Евреев убивать нельзя, - сказал тогда Конрад Блутштурц. - Гитлер уже пытался и погубил шесть миллионов, но евреи выжили и стали только сильнее. Они даже создали собственное государство. Неужели ты думаешь, что ты или кто-то еще может уничтожить народ, породивший эту храбрую девочку?

- Нет, - ответила Илза, захлебываясь рыданиями.

- Вот и хорошо. Евреи не убивали твоих родителей. Когда-нибудь я тебе подробнее об этом расскажу. Но когда ты услышишь этот рассказ, помни, что я все делал только ради нашего блага. И евреи тут ни при чем. Только я и Смит. Итак, ты по-прежнему хочешь убивать евреев, моя Илза?

- Нет! - решительно сказала она. - Теперь я хочу убивать негров. Ни один негр не в состоянии написать подобную книгу!