Сталкер-югенд

− Но ведь угадал. Лишним не оказалось. А зачем… Ты терял контроль.

− Ничего я не терял…

«в отличие от других» так и просилось в продолжение. Но это означало вновь коснуться больной для Влада темы. Поэтому он постарался быть кратким. И убедительным.

−… Мы бы выдержали.

− Сомневаюсь.

− Вам-то что?

− Проверял одну избитую сентенцию. Те, кто хотят тебя сожрать опасны, но предсказуемы. Те, кто хочет тебя понять, прежде чем сожрать, опасны вдвойне. Тем, кто сумеет тебя познать не обязательно охотиться. Сам придешь к ним.

− Проверили?

− Отчасти. Не тот ракурс.

− Что еще хотите проверить?

− Ничего. Лучше скажи-ка, на кого из своих поставишь? Только честно. Честно себе и честно мне.

− Лонко и Юшенг, − выбрал Влад. Честно. Он мог бы загадать Феликса и Чили, но не желал им удачи. По личным мотивам.

− Потому что переспали? — выказал недоумение выбором Влада гость. − Но Ромео и Джульетта трагедия, а не героический эпос. Не забыл?

− Вы спросили.

− А вы?

− Не понял?

− Ты и бело-красно-синяя.

Он и Чили? Влад желал подобного и мог бы расписать свои действия пошагово. Но такое возможно если остальные растворятся в небытие. Чтобы только он и она.

− Могло получиться, − не допустил сомнений Влад.

− Огорчу тебя. Шансов у вас конечно больше, чем у некоторых, но меньше, чем тебе видеться.

− Больше, чем у кого?

− Ведущие нас к счастью, не ведают дороги, − уклончиво ответ.

− Вы о Джоке? — «перевел стрелки» Влад, хотя понял о ком в действительности говорят.

− О всех, кто ведет в светлое или какое иное будущее. Ни какой разницы о тебе, твоем приятеле, о ком-то еще.

− Джок справится.

− Здесь наши мнения полярно расхожи. Одно, несомненно, будет занятно.

− Они смогут. Докажут. И вернутся… С Рапторами. С Марком, − убедителен Влад. — Мы отрабатывали! В Armpit. Знаете через что мы прошли? По сравнению с этим, − он махнул рукой. Жест обозначил заброшенные уровни Термитника. — Там ад!

«Ад» прозвучало особенно пафосно. Воочию представляются все девять кругов и их обитателей.

− Рапторы так Рапторы, − не спорили с распалившимся кэпом «Сталкеров».

− Я знаком с Марком. Он не подкачает! − горячился Влад. Что его беспокоит? Несомненно что-то беспокоит. Что? Почему? Или это все дурацкий спор? Зря он остался. Нужно было идти дальше. Держаться вместе.

− Тогда не о чем волноваться, − доволен некто. — Ты обратно? Провожу.

− Подожду своих, − отказался Влад и не из-за страха.

− Они будут тобой гордиться, − почти хохочет гость. — Если не узнают правду.

− Я сам им расскажу, − пообещал Влад.

«Очень сомневаюсь.» − сказано ему. Или это он сам так подумал?

За левым плечом тишина. Влад решился оглянуться. Сумрак, пустота и сквозняк. И мерзко. На душе.

*** Термитник. Кишка.

− Слышь, Хрущ? Это что за дерьмо такое? — изумлялся в который раз Блох. Удивляться было чему. Грязный поток стоков выносил к ним седьмого покойника. Седьмого за последний час.

− Дерьмо и есть, − осклабился Хрущ.

Старый бродяга, отличался повышенным содержанием цинизма в крови. Впрочем, он благополучно соседствовал с алкоголем. В зависимости от того что преобладало, Хрущ себя и вел. Если пил, то обычно горланил песни, нес непотребщину или задирался драться. Если был трезв, отравлял существование окружающих своим присутствием и придирками.

− Видать крепко прижали охрану, − порадовался Блох.

Он вообще был жизнерадостный мужик. Радовался всему. Лишней папиросе, лишней корке хлеба, собственной болезни, которая вот-вот сожрет его, теперь вот покойникам, расценивая происходящее как перемены в жизни. Ибо любое новшество, даже такое изгрызенное и дохлое для него перемены. В какую сторону не важно. Здесь в Кишке жизнь ни свою, ни чужую не ценят. Как её ценить, если живешь в дерьме, питаешься дерьмом, дышишь дерьмом, а пробудившись ото сна ощущаешь себя… Правильно, таким же дерьмом, как и все остальные..

− И что с ними делать? — теперь Блох был озадачен. Малая площадь берега завалена телами.

− Что и обычно. Обшарь и обратно в воду. Насшибаем добра, в богачи пробьемся.

− Думаешь, Миска тебе даст, если ты привалишь к ней состоятельным мужиком?

− Она мне и так даст, а вот с этим, − Хрущ тряхнул подсумок, куда складывал все наиболее ценное, − можно и Рыбе в долю.

Блох с легкой завистью вздохнул. Его бабы давно к себе не допускали. Экзема превратила его кожу в нечто непотребное. Смотреть страшно не то, что прикасаться. Из всех живущих к нему по-людски относились только Хрущ, цинично заметивший: «То, что у других внутри у тебя снаружи. Так что никакой разницы.»…

…и Джуда, старуха, пускавшая его на ночлег. Насчет Рыбы Хрущ явно загнул. Не станет старик якшаться с такой гнидой. Хуже Рыбы в Кишке никого нет. На щепоть сделает, на ведро процентов возьмет.

Блох поддел багром и подтащил покойника к берегу. Вытянул туда где полого. По договоренности с напарником то что в левых каманах его, то что в правых — Хруща. Пока мертвяка тягал, державшаяся на коже голова оторвалась и отправилась в дальнейшее плавание.

− Оно и не к чему. Самая бестолковая часть у человека.

− А вдруг зуб золотой! — обиделся Блох на неудачу.