Сталинград. Крах операции "Блау"

Моя основная задача заключалась прежде всего в том, чтобы сформировать три заградительных соединения под командованием энергичных офицеров, которые должны были обеспечить по обеим сторонам уже сформированных боевых групп Адама, Штахеля и Шпанга достаточно протяженный фронт на Дону и Чире во взаимодействии с частями Люфтваффе из 8-го авиакорпуса. Это взаимодействие заключалось, по крайней мере, в сборе разведывательной информации. Мой собственный штаб мне пришлось в буквальном смысле создавать из всего, что прямо подворачивалось под руку. Это же касается и таких вещей, как мотоциклы, легковые автомобили, средства связи, т.е. практически всего, что минимально необходимо для работы штаба. Неоценим был при этом опыт старых обер-ефрейторов, которые долгое время воевали на Восточном фронте и получили соответствующий опыт. Для них не было ничего невозможного. Собственных линий связи у меня не было. На счастье, была возможность воспользоваться коммуникациями тылового района 6-й армии, а также частей и подразделений ВВС. Лишь только в ходе бесчисленных переговоров по этим линиям я смог составить для себя шаг за шагом картину всего того, что происходило на нашем участке фронта, где сражались немецкие заградительные части и где ещё можно было обнаружить немецкие войска. Сам я каждый день с небольшим числом сопровождающих был в разъездах, чтобы получить личное представление и на месте принять решение о том, где именно следует держать подвижную оборону, а где — стоять непременно твердо.

Нашим единственным резервом, на который мы могли рассчитывать в районе прорыва, были отпускники, потоком возвращавшиеся в войска. Они вооружались со складов группы армий, из мастерских или просто из всего, что удалось изыскать.

Для того чтобы из лишившихся вследствие прорыва русских своего командования групп, группок, отдельных подразделений, отставших от основной массы войск трех армий, «спаять» новые части и подразделения, требовались часто необычные, жесткие, изобретательные шаги.

В этой связи мне вспоминается, как в станице Морозовской мы уговорили командира роты пропаганды Вермахта показывать кинофильмы на развязках военно-транспортных маршрутов. Солдат, привлеченных подобным образом, собирали в подразделения, реорганизовывали и заново снаряжали. В большинстве своем они хорошо проявили себя в бою.

Однажды ко мне прибыл один фельдфебель из полевой жандармерии и доложил, что он обнаружил брошенный бесхозный склад горючего неподалеку от главной взлетно-посадочной полосы. В горючем мы не нуждались, но нам весьма срочно были нужны автомобили для перевозки вновь сформированных частей. Я приказал на всех дорогах по всему тылу нашего участка фронта вывесить указатели с надписью «К пункту раздачи горюче-смазочных материалов». Они привели водителей, озабоченных дефицитом горючего вместе с их грузовиками, легковыми машинами и всеми другими транспортными средствами, которые обычно колесят за линией фронта, к нашему складу. Здесь их уже ожидали команды с энергичными офицерами во главе. Прибывавшие водители получали горючее, но весьма тщательно проверялись на предмет пели получения. При этаком «прочесывании» удалось заполучить большое число разъезжавших по местности и подумывавших о тихой эвакуации экипажей военных машин вместе с их техникой. Они и решили наши насущные транспортные проблемы.

Подобными подручными методами и средствами удалось за короткое время сформировать новые войсковые части, которые на языке того времени назывались «пожарными», однако на самом деле они составили костяк для вновь сформированной позднее 6-й армии. Эти части и соединения под командованием опытных боевых офицеров и унтер-офицеров прекрасно проявили себя в эти критические месяцы. Своими смелыми действиями и стойкостью они спасли положение у Чира, остановили советский прорыв и закрыли дорогу на Ростов».

Таков рассказ Венка, в будущем генерала танковых войск.

Настоящим бастионом, твердыней в битве на Дону и на Чире стала боевая группа из состава 22-й танковой дивизии. Легендарную славу среди пехотинцев она обрела для себя в ходе тяжелых, неделями длившихся боев в излучине Дона, благодаря своим молниеносным контрударам.

После нескольких дней боев эта группа имела в своем составе всего лишь 6 танков, 12 бронетранспортеров и одно зенитное орудие калибром 88 мм. Её командир, полковник фон Оппельн-Брониковский, находившийся в чешском танке Т-38 «Шкода», вел в бой свое подразделение на манер кавалеристов старой школы — всегда впереди. Тем не менее группа Брониковского действовала во время боев на Чире как настоящая пожарная команда. Венк то и дело бросал её попеременно в самые отчаянные места битвы.