Сталин. Битва за хлеб

К нам весной комсомолец Карцев
Первый трактор пригнал в село.
Всё село — от юнцов до старцев —
Разговоры о нём вело.

— Ну, конек! Не конёк, а диво! —
Трактор щупали мужики.
По всему у них выходило,
Что пахать на таком — с руки.

Только кто-то заметил бойко:
— Конь, конечно… Да конь не тот.
Вот рванет с бубенцами тройка —
Ажио сердце в груди замрёт!..

— Рысаки и у нас бывали:
В удилах — таракан с блохой.
Да найдёшь хомуты едва ли
Для скотины такой лихой…

В поле двинулись друг за другом,
Наблюдая до темноты,
Как машина в четыре плуга
Отворачивает пласты.

Тёплым паром пахнув сначала,
Пласт ложился и остывал.
— Эх, и сила!.. — толпа кричала,
Не скрывая своих похвал.

Долго-долго стояли в поле
В этот день мужики села,
И машина для них была
Первым вестником новой доли.

Последний Иван

Не выдумать горше доли:
Хлеба заглушил бурьян.
Без шайки в открытом поле
Стоит на ветру Иван.

По новым пошла дорогам
Деревня Зелёный Клин,
А он на клочке убогом
Остался совсем один,

Что это случиться может —
Ни духом не знал, ни сном.
И дума его тревожит:
Как быть на миру честном?
Тоскливым и долгим взглядом
На пашню глядит Иван.
С его полосою рядом
Раскинут артельный стан.

А там — и хлеба по пояс,
Пшеница — стена стеной.
И рожь, и ячмень на совесть,
И колос у них иной.

И кажется — даже птицы
Там веселей поют,
А здесь, на его землице —
Одной саранче приют,

Да суслик свистит на пашнях
На разные голоса…
Бессмыслицей дней вчерашних
Лежит его полоса.

Суровый, худой, угрюмый,
Средь поля у двух ракит,
С тяжёлой крестьянской думой
Иван дотемна стоит.

Стоит он, решая крепко,
Что раньше решить не мог.
И злая трава — сурепка —
Покорно шумит у ног.

Михаил Исаковский

Вдоль деревни

Вдоль деревни, от избы и до избы,
Зашагали торопливые столбы;

Загудели, заиграли провода, —
Мы такого не видали никогда.

Нам такое не встречалось и во сне,
Чтобы солнце загоралось на сосне;

Чтобы радость подружилась с мужиком,
Чтоб у каждого — звезда под потолком.

Небо льётся, ветер бьётся всё больней,
А в деревне — частоколы из огней,

А в деревне и веселье, и краса,
И завидуют деревне небеса.

Вдоль деревни, от избы и до избы,
Зашагали торопливые столбы;

Загудели, заиграли провода, —
Мы такого не видали никогда.

Догорай, моя лучина…