Срыв

Здоровенный, голый по пояс, лет тридцати пяти Сашка принес воду. Мужичок сунул ему пустое ведро:

– Еще тащи. Людей вон сколько. Пить хотят. Давай, давай!

Сашка, видимо, был сыном этого полутораметрового. Без споров, хотя и без радости, побрел в глубь улицы. Наверное, у них был свой колодец во дворе или скважина пробита…

Подошла очередь Петрова наполнять бутылку.

– Холодненькая, – приговаривал мужичок, – пейте на здоровье…

– Спасибо.

Петрову захотелось отблагодарить его. Достал деньги, быстро выбрал две сотки, протянул.

– Да ты чего? – мужичок отшатнулся. – Чтоб я за воду деньги брал?! Бери свою баклажку и мотай отсюдова.

Петрова обожгло это «мотай»:

– А вы что хамите? Я от чистого сердца хотел…

– От сердца… Грязное оно, значит, деньги за воду совать… Отходи, не задерживай, людей еще сколько вон …

– Что случилось? – подбежал Влад. – Что у вас тут?

– Забирай приятеля, а то я его, – расходился мужичок. – Обидел он меня… Деньги за воду…

– Действительно, пустите к ведру, – заговорили за спиной Петрова. – Что там? – еще дальше. – Он все бутыли, что ль, набирает себе?!

– Ладно, как хочешь, – дернул головой Петров, сунул сотки обратно в карман. – Пойдем, Влад, от этого солнцем ударенного.

Мужичок то ли не услышал эпитета, то ли сделал вид, что не услышал. Осторожно наливал воду из ведра в маленькое отверстие жестяной банки из-под «спрайта».

Петров широко, решительно как-то зашагал в сторону машины, еще не понимая, что об этом случае он будет вспоминать очень часто.