Средневековый мир «Игры престолов»

Чингисхан посвятил свою жизнь объединению центральных кланов и племен Монголии, и, будучи гениальным военачальником и окружив себя достойными соратниками, он превратил три монгольские армии в несокрушимую силу. Хотя кхал Дрого ни разу не был побежден и погиб с неотрезанной косой, неизвестно, обладал ли он такой властью и смог ли бы он объединить все кхаласары в своем стремлении завоевать Запад. В книге Дрого и Дейенерис отправляются в Ваэс Дотрак, чтобы дош кхалин объявила наследницу Таргариенов кхалиси; это путешествие могло помочь Дрого пополнить свой кхаласар новыми людьми для его кампании. Он возглавляет самый большой кхаласар среди дотракийцев, около 40 000 сильных мужчин, и он обещал Визерису 10 000 из них для поддержки притязаний Визериса на трон в обмен на руку Дейенерис. После смерти Визериса Дрого направился еще дальше на восток, за пределы Ваэс Дотрак; он намеревался добраться до Лхазарина, чтобы забрать в рабство значительное число людей, чтобы потом обменять их на «деревянных лошадей» (военные корабли), которые принесут его кхаласар в Вестерос.

Преуспел бы Дрого в своей кампании, если бы не погиб? Даже если бы он переправил все свои силы через Узкое море, как он поклялся сделать после того, как Дейенерис выжила во время покушения одного из агентов Роберта, еще неизвестно, смогли бы «кричащие дотракийские дикари» превзойти армии Баратеонов и Ланнистеров или нет. Стратеги Королевской Гавани не видят особой угрозы со стороны дотракийцев, пока их разделяет Узкое море. «У дотракийцев… нет дисциплины, у них нет доспехов, у них нет осадных орудий» (1.5), – говорит Серсея. Она права, хотя в этой сцене она больше заинтересована в том, чтобы показать свое превосходство над мужем, нежели продемонстрировать знание геополитики. А Роберт, в свою очередь, утверждает, что, пока королевская семья будет отсиживаться в замке, дотракийцы убьют всех до единого в Королевской Гавани, а знать потеряет поддержку простого народа, заботясь только о том, как спасти свои шкуры. Жалкие остатки кхаласара Дейенерис, выжившие после вероломного нападения чернокнижников Кварта, не производят впечатления эффективной боевой силы. Инвестиция Дейенерис в Безупречных (все 8000 плюс обучающиеся) выглядит разумным шагом.

Города залива работорговцев

Астапор, Юнкай и Миэрин представляют собой остатки Гискарской империи и существуют за счет торговли рабами. Астапор делает из рабов евнухов, а затем воинскую элиту, Безупречных; Юнкай специализируется на сексуальном рабстве, в то время как Миэрин использует рабов практически во всех видах труда и работорговля там процветает.

С возвышающимися статуями гарпий, пирамидами и бойцовыми ямами, эти старые города Гискарской империи выживают за счет славного прошлого и страданий рабского населения. «Наша империя уже была древней, когда первые драконы появились в Валирии», – хвастается Граздан мо Эраз из Юнкая (3.7). Эти приходящие в упадок города были готовы перейти под власть Дейенерис, как только она обрела несокрушимую военную силу в лице Безупречных. Подобно Волантису, где на одного свободного человека приходится пять рабов, города залива Работорговцев густо населены рабами, которых держит в неволе кучка элиты, правящей с помощью террора. Экономических альтернатив у них мало: медные шахты истощены, а вырубка кедровых лесов во времена Гискарской империи привела к опустыниванию и эрозии почв: «почва, защищенная прежде кедровыми лесами, печется на солнце и уносится прочь тучами красной пыли» (ТД, Дейенерис III, 225). Города бесплодны и ничего не производят, как и гарпии, которые являются их символами. Гарпии – наполовину женщины, наполовину птицы, орудия наказания Зевса – приносят один вред; они хватали еду со стола несчастного короля Финея и оскверняли то, что осталось, делая несъедобным. Так и эти города охотятся на своих соседей, убивая все живое.

Адальберт Пражский обличает евреев, торгующих христианскими рабами, перед Болеславом II, герцогом Богемии. Рельеф с двери дворца в Гнезно, Польша

Сможет ли Дейенерис выиграть битву за сердца и умы и установить демократическое, справедливое правление в городах, которые она освободила? Дилеммы, с которыми она сталкивается, с ее превосходящими военными силами и, самое главное, растущей угрозой со стороны ее драконов, больше напоминают то, что сейчас происходит с Америкой, демонстрирующей военно-политическую мощь на Среднем Востоке, чем случай из средневековой истории. Тем не менее проблемы этих городов все же перекликаются и с некоторыми проблемами в средневековом мире: во-первых, с трудностями, с которыми столкнулись Анжуйская династия и династия Плантагенетов в Англии и Франции во времена после норманнского завоевания, и, во-вторых, с недолго просуществовавшим французским королевством Аутремера, основанным крестоносцами в Святой земле в одиннадцатом – двенадцатом веках, как мы увидим ниже.