Читаем Средневековье в юбке. Женщины эпохи Средневековья: стереотипы и факты полностью

Непосредственно связана с отношением к девственности и в целом вся тема, касающаяся сексуальных прегрешений. Со времен григорианского реформаторского движения конца XI века в церковные нормы вошло требование, чтобы священник обязательно учитывал статус грешника и обстоятельства совершенного греха. А когда речь шла о грехе блуда, в первую очередь под статусом и обстоятельствами подразумевались семейное положение и сексуальная жизнь участников прегрешения.

Причины этого были вполне практические — чтобы классифицировать грех в соответствии с различными критериями и назначить соответствующее наказание. Поэтому священников интересовал не только сам факт совершения греха, но еще и как именно он был совершен, с кем и почему.

Монахини, «Житие Людовика Святого», французский манускрипт второй половины XV в.

Казалось бы — ну совершил человек прелюбодеяние, какие тут могут быть особые тонкости? А оказывается, были, и много. Достаточно ранняя и широко распространенная классификация выделяла шесть его типов: просто блуд, супружескую измену, кровосмешение, порок против природы (содомию), соблазнение девственницы и изнасилование. Многие религиозные авторы добавляли к этим шести пунктам еще два — проституцию и кощунство.

<p>Четырнадцать степеней распутства</p>

Стремление средневековых философов все структурировать привела к тому, что кроме шести-восьми привычных типов блуда появилась еще и сложная «лестница» из четырнадцати степеней распутства, уже в зависимости от того, кто именно в этом блуде участвовал. Они слегка отличались у разных авторов, иногда делились еще на какие-то подстепени или, наоборот, объединялись в группы, так что я приведу один из самых популярных вариантов из «Колодца Иакова» — английского позднесредневекового трактата.

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ СТЕПЕНЕЙ БЛУДА,

от наименее греховного к более греховному.

Блуд бывает между:

1) Свободными мужчиной и женщиной (не состоящими в браке, не являющимися друг другу родней и не связанными иными клятвами и обетами — в первую очередь вдовствующими или ведущими не слишком целомудренный образ жизни).

2) Свободным мужчиной и проституткой.

3) Свободным мужчиной и вдовой, давшей обет целомудрия.

4) Свободным мужчиной и девственницей.

5) Свободным мужчиной и замужней женщиной (если мужчина тоже женат — это двойной грех).

6) Мужчиной и его собственной женой (имеется в виду насилие и принуждение к неодобряемым церковью сексуальным практикам).

7) Мужчиной и женщиной, связанными духовным родством (крещением — крестные друг друга, крестные детей друг друга).

8) Мужчиной и его кровными родственницами.

9) Мужчиной и кровными родственницами его жены.

10) Монахом любого ордена и любой женщиной.

11) Мирянином и монашкой.

12) Монахом и монашкой

13) Прелатом (епископом, аббатом и более высокопоставленным духовным лицом) и любой женщиной.

14) Мужчиной и мужчиной (содомия) или мужчиной и его матерью/дочерью/сестрой (кровосмешение).

Система в принципе понятная, но хочу остановиться на тонкостях, которые могут быть незаметны на первый взгляд или не совсем очевидны для современного человека. Например, на том, что в первых четырех пунктах и частично в пятом речь идет конкретно о свободном мужчине — то есть неженатом, не помолвленном, не связанном монашеским обетом. Тогда как статус женщины меняется — свободная женщина, проститутка, давшая обет вдова, девственница, замужняя женщина. То есть степень греховности сексуальной связи для обоих партнеров зависела именно от статуса женщины. И на мужчину, соблазнившего замужнюю даму, накладывалось куда более серьезное наказание, чем на его соседа, предающегося любовным утехам с какой-нибудь симпатичной вдовой.

Крестьянки, Часослов Шарля Ангулемского, манускрипт 1475–1496 гг., Франция

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология