Среди осколков

– Я надеялась, они останутся с нашими родными. Бедные крошки…

– Не такие уж и бедные. Они еще доставят всем хлопот, вот увидишь, – улыбнулся Эгирин.

– Это точно! Фиччик одними разговорами может довести кого угодно.

– А Чиру отлично умеет драться.

Луна опять вздохнула и с благодарностью приняла у Эгирина еще одну дольку шоколада. Юноша подбросил в огонь сухие ветки, которые весело затрещали. Это был длинный день, и неудивительно, что Луна уже клевала носом. Тепло костра и близость Эгирина успокаивали ее. Ветер тихо шуршал в кронах деревьев, голова тяжелела. Луна сама не заметила, как уснула.

Эгирин еще долго сидел, следя за костром. В отблесках огня он разглядывал спящую Луну, которая забылась беспокойным сном и постоянно вздрагивала. Юноша обещал себе, что сделает все возможное и невозможное, чтобы защитить ее. Вспомнив слова предводителя о женитьбе, он сжал кулаки.

– Никогда этого не будет! – процедил он сквозь зубы.

Неожиданно Луна резко села.

– Что? Опять сон? – вскинулся Эгирин.

– Нет, – Луна посмотрела на друга горящими глазами. – Я поняла, кто был под маской! Карнеол!

– Ты уверена?

– Да! Этот взгляд убегающей крысы, я его узнала сразу. Но меня сбил с толку голос. Никогда не слышала, чтобы Карнеол говорил так повелительно. Но сейчас я вспомнила его взгляд. Это точно он.

– Карнеол? – с сомнением протянул Эгирин. – Вряд ли он смог бы собрать целую армию.

– Он нет. Но я знаю, кто смог бы.

– Понимаю, кого ты имеешь в виду, – вздохнул Эгирин.

– Да, его, – кивнула Луна.

3

Когда Луна с Эгирином скрылись в воронке, все драгомирцы, собравшиеся на площади, вздохнули с облегчением. Конечно, это лучше, чем попасть в лапы Карнеола. Луна жила в том мире тринадцать лет, так что не пропадет. Тем более с ней Эгирин, вместе они точно справятся.

– Ничего не можешь сделать правильно, глупец! – раздался вдруг чей-то резкий голос.

Сквозь разрушенную цветочную арку на площадь влетел высокий всадник на черном коне. Он тоже был в маске. Паук радостно бросился ему навстречу и, ловко перебирая лапками, забрался на плечо. Карнеол тоже суетливо метнулся к величественной фигуре, но всадник оттолкнул его ногой, да так сильно, что помощник викариума уже в который раз упал в пыль.

Осадив коня у дворца, человек выпрямился в седле и высокомерно взглянул на правителей и людей, стоявших за их спинами.

– Не радуйтесь! Я все равно заполучу девчонку. Стражники отыщут ее, где бы она ни была.

– Господин! Это я виноват, простите меня! Я не знал, что парень владеет заклинанием портала. И не ожидал, что мальчишки бросятся на меня, – Карнеол подскочил к всаднику и, вцепившись в его сапог, уткнулся лбом в начищенное голенище.

Тот зло взглянул на него в прорези на маске и взмахнул жезлом, на кончике которого вспыхнул огонь, вытянувшийся в длинную ленту. Всадник щелкнул огненным бичом, и на Карнеола посыпались искры. Тот отпрянул и упал на колени.

– Убирайся. Ты испортил мой план. Тебе всего лишь нужно было нагнать страху и потянуть интригу для моего эффектного появления. Но ты даже с этим не справился.

Предводитель был зол. Страшно зол. Особенно на то, что Карнеол устроил демонстрацию неуязвимости, израсходовав на это всю силу заклятия. Его он берег для себя. Теперь придется уговаривать Обсидиана вновь сотворить нечто подобное. А это снова жертвы. Много жертв. Ярость захлестнула предводителя, рука потянулась к кинжалу, но он остановился. Если он расправится с Карнеолом на глазах правителей, те поймут, что неуязвимость – это блеф.

– Прочь! Пока я не разделался с тобой! – закричал он.

– Еще один прихвостень ведьмы, – презрительно произнесла Анита. – Откуда вы только беретесь?

Железные маски с птичьими клювами напомнили ей стражников, которые схватили ее в мире по ту сторону земли. Правда, у этого человека маска была покрыта позолотой. Зато манера поведения ничем не отличалась. Такая же напыщенная поза с неестественно прямой спиной и надменный взгляд сквозь прорези маски.

В руках у всадника был жезл, способный извергать пламя. Гелиодор вздрогнул, признав огненного воина.

Анита тоже увидела кнут, и рука ее непроизвольно потянулась к плечу, куда два года назад обрушился удар подобного чудовищного орудия. На том месте долго оставался уродливый рубец, который Александрит смог убрать только после падения ведьмы.

Вспомнив ту боль, Анита разозлилась еще сильнее.

– Все так же прячетесь за масками. Презренные предатели и трусы.

– А ну молчать! – взревел главарь. – Ваше время кончилось. Теперь Драгомир мой!

Аметрин напряженно вслушивался в голос всадника. Все три брата стояли на коленях со связанными за спиной руками. И вдруг Пироппо осипшим, совсем не детским голосом произнес:

– Папа?

Вся площадь беззвучно охнула. Наступила оглушительная тишина.

Всадник неторопливо снял маску и явил миру свое лицо с надменным профилем.

Да. Это был Гиацинт, правая рука Гелиодора, военный викариум, знающий Драгомир и все его секреты, сын начальника караула Галита, отец Аметрина и Пиритти с Пироппо, которые в немом изумлении таращились на него.