Среди осколков

– Хорошо, давай сделаем так. И спасибо, что прилетела. Теперь все кажется не таким мрачным.

Они спустились по скрипучей лестнице и с облегчением вышли на свежий воздух. Потом сели на Лунфича и, не мешкая ни секунды, взмыли вверх.

12

За час до выхода Анита сидела в спальне, заваленной свадебными платьями, и чуть не плакала. Она с самого утра примеряла их, но, несмотря на всю их красоту, ни одно не нашло отклика в ее сердце. Анита не находила себе места.

– Кого я обманываю? Мне уже не двадцать лет. Ну какие платья, Нефи? Они все слишком, слишком… свадебные, – наконец-то подобрала она нужное слово.

– А каким еще должно быть платье невесты? – удивилась Нефелина.

– Вот если бы моя свадьба была лет пятнадцать назад, то я бы не спорила. Но сейчас надевать свадебное платье – это смешно.

– Не преувеличивай, Анита. Можно подумать, ты древняя старушка. А ты полная жизненных сил красавица.

– Ага, полная. Только не сил. Согласиться на свадьбу в мои годы…

– Анита, перестань. Все знают, что ты давным-давно бы вышла замуж за Гелиодора. Но пожертвовала личным счастьем ради спасения нашей дочери.

– Я была счастлива, воспитывая Луну, – возразила Анита. – И ни о чем не жалею.

– Да, милая… Знаешь, кажется, я поняла, почему тебе не нравятся платья. И вижу, что можно сделать.

Нефелина, протянув Аните очередной носовой платок, подошла к манекену, на котором красовалось лазурное платье из гипюра, облегающее фигуру до колен. Внизу оно переходило в пышные оборки, свисающие до пола. У платья был асимметричный верх. Вырез шел наискосок от груди, поднимаясь к плечу и заканчиваясь длинным рукавом. Другое плечо было открытым, но не совсем. Его прикрывало тончайшее кружево, сплетенное волшебными руками воздушных мастериц. Взяв ножницы, Нефелина решительно отрезала все оборки.

– Нефи, что ты делаешь? – изумленно воскликнула Анита.

– Погоди! Я знаю, что тебе нужно.

Нефелина отрезала от платья изрядную часть, потом подозвала швею и дала ей кусок белоснежного фатина, показав, как его пришить к подолу, плотно собирая в складки.

Через несколько минут перед Анитой предстало чудесное платье. В меру строгое, но в то же время праздничное, утонченное и нежное.

Она, тут же примерив его, обратила сияющее лицо к Нефелине.

– Спасибо тебе! Да, это оно! В нем я чувствую себя легкой и красивой, но в то же время не такой легкомысленной, как молоденькие невесты.

Нефелина кивнула. Лишившись громоздких оборок, платье утратило пышность. Складки из белого фатина сделали его беззаботным и одновременно торжественным. В сочетании с лазурным верхом оно смотрелось так, словно Анита, как морская владычица, вышла из пенящихся волн. Хлопнув в ладоши, Нефелина радостно произнесла:

– Значит, укладываем волосы, и вперед. Иначе Гелиодор, не дождавшись тебя, хлопнется в обморок. И уж поверь, не найдется таких силачей, чтобы донести его до лазарета.

Анита рассмеялась и откинулась на спинку кресла, позволив мастерицам колдовать над ее прической.

И вот момент настал. Пузатые будильники деловито носились по комнатам, собирая гостей на свадебную церемонию. Луна, только-только успевшая надеть платье, помогала Сентарии чистить пиджак Аметрина, испачканный в пыли и паутине. Сам Аметрин был в ванной, где пытался отмыть руки и лицо от сажи. Ловко орудуя щеткой, Луна рассказала друзьям о погроме в кабинете викариума.

– Да уж! Есть над чем поломать голову, – сказал Эгирин.

– Я тоже так думаю, – откликнулась Сентария. – Я не знаю таких детей, кому взбрело бы в голову играть со спичками в кабинете военного викариума.

– Не скажи, – возразила Луна, – двоих я точно знаю, – и она показала глазами на Пиритти с Пироппо, которые, увлеченно пыхтя, начищали туфли брата, пребывающие в еще более плачевном состоянии, чем его военный пиджак.

– Ну, эти двое уникальны, – улыбнулась Сентария, – недаром их знает весь Драгомир. Они точно могли бы, но раз это не они, то больше некому. Вторых таких же шалопаев нет. Наш мир просто не выдержал бы этого. Так что, я уверена, никто бы не осмелился залезть в башню самого викариума.

– Тогда не знаю, что и думать, – воскликнула Луна.

– Тс-с-с, – прошипела Сентария, услышав звук открывающейся двери.

Из ванной в белоснежной рубашке вышел умытый и причесанный Аметрин. Влажные волосы лежали ровно, придавая ему неуловимое сходство с Ониксом. Бросив взгляд в зеркало, он, видимо, подумал о том же и поспешил растрепать их рукой.

– Дай я, – тихо сказала Сентария, подавая Аметрину чистый пиджак.

Взяв расческу, она встала на цыпочки и несколько раз провела ею по волосам Аметрина, придав им небрежно-растрепанный вид.

– Фьють-фьють, – многозначительно присвистнули Пиритти с Пироппо.

Будильник, уже ставший красным, подлетел к Луне и зазвонил ей прямо в ухо.

– Слышу, слышу, бегу! Вы меня извините, но я должна быть на площади раньше невесты, так что я на Лунфиче, – последние слова она прокричала уже из коридора.

Когда друзья выбежали из дворца, Луны уже и след простыл.

Луна пробежала по длинному проходу между стульев и, тяжело дыша, встала рядом с Нефелином.

– Все нормально? – обеспокоенно спросила та.