Пятно еще немного увеличилось и соединилось с соседним. Раздался противный чавкающий звук, который девушка предпочла бы не слышать, но почему-то услышала.
– Оно питается магией? – догадалась она.
Воины еще радостнее закивали. Пропавший под пятном воин неслышно спустился сверху и ободряюще улыбнулся ей. Потом все стоявшие на площади стали друг за другом подниматься в небо. И вскоре на площади осталась одна Луна.
– Молодец, догадалась, – вновь прошелестел голос. – А теперь предупреди остальных.
Резко оглянувшись, девушка увидела Празета в развевающихся одеждах. Изображение было смазанным, будто кто-то потянул за край и вся картинка съехала в сторону. Через секунду он исчез.
– Просыпайся, а то всё съедят! Луна! Вставай, пока я не окатил тебя холодной водой. Мой нос чует, что на завтрак сегодня пудинг.
Девушка стремительно соскочила с кровати. Завернулась в халат и прямо босиком выбежала из спальни. Обескураженный хранитель метнулся следом:
– Я, конечно, переживаю, что нам не достанется, но не до такой же степени! Ты могла хотя бы умыться и одеться для приличия.
Не обращая на него внимания, девушка неслась вперед.
– Ты куда? – растерялся хранитель, который был совсем не рад утренней тренировке, да еще и на пустой желудок. – Обеденный зал в другой стороне.
Луна добежала до высокой двери и выскочила на балкон. Через секунду она обессиленно прислонилась к стене.
– Фу… Это был сон. Просто сон.
Площадь была заполнена жизнерадостными хозяйками, которые несли во дворец хлеб, молоко и яйца. Луна перевела дыхание и, резко развернувшись, столкнулась с Фиччиком.
– Ай! – завопил тот, потирая ушибленный нос. – Да что с тобой такое? Чего ты носишься как сумасшедшая?
– Ничего, Фиччик, – радостно пропела Луна. – Все хорошо, это сон. Мне уже снилось что-то похожее по ту сторону земли, но все объяснилось чрезмерным воображением и впечатлительностью. Так что не о чем переживать, пойдем одеваться и завтракать.
– Завтракать, – проворчал Фиччик. – После такой пробежки мне полагается двойная порция.
– А вот и наша девочка! – Нефелина поднялась из-за стола навстречу дочери, которая наконец-то привела себя в порядок и спустилась на завтрак.
Поцеловав маму, Луна заметила, что рядом с отцом сидит незнакомый человек. Точнее, даже человечек – таким он был маленьким, особенно по сравнению с могучим Александритом. При появлении Луны гость поспешно спрыгнул со слишком высокого для него стула и, протянув ей руку, почтительно склонился, заложив вторую за спину. Луна покраснела.
– Знакомься, Луна! Это наш новый старейшина Гилмар[20]. Он займет место Празета, – сказал отец.
Луна насторожилась. В ее сердце никто не мог занять место Празета.
– Нет-нет, на его место я ни в коем случае не претендую, – смешно приглаживая брови, проговорил человечек. – А вот поделиться своим опытом попробую, хотя до Празета мне далеко. Такие величайшие умы появляются раз в тысячелетие.
Луна с облегчением вздохнула, тут же почувствовав к Гилмару дружеское расположение.
Она чинно присела, приветствуя нового старейшину. После соблюдения церемоний все вернулись за стол, который в честь гостя был заставлен всевозможными угощениями. Недаром длинный нос Фиччика учуял что-то особенное. Такого завтрака в Манибионе еще не бывало!
В центре стола стояло блюдо с огромным пирогом, начиненным абрикосами и медом. От него исходил такой аромат, что Луна сглотнула слюну. Рядом возвышался фруктовый пудинг, украшенный взбитыми сливками и свежей вишней. В плетеной корзине лежали еще теплые сахарные булочки. Хранитель представил, как будет таять на них сливочное масло, и облизнулся. Кроме того, повара предложили овсянку с медом, яичницу с колбасками, теплое молоко, горячий хлеб, хрустящие гренки, несколько видов варенья и, конечно же, воздушные блинчики, за которые не только Фиччик, но и сама Луна были готовы отдать если не все, то многое. Вазочки с засахаренными фруктами, печеньем и конфетами дополняли композицию.
Фиччик, решивший, что непременно попробует все угощения, вспоминал, остался ли у него сироп кориункулиса обыкновенного. Или опять придется мучиться от вздутиков – так хранитель называл последствия своего обжорства. Часто после очередной обильной трапезы Фиччик валялся на своей любимой подушке и клялся, что с завтрашнего дня сядет на диету.
– Больше никаких плюшек! Эти вздутики вновь терзают мой молодой растущий организм!
Но приходило завтра и приносило новые вкусности, перед которыми невозможно было устоять.
Так и не вспомнив, есть ли у него сиропчик от вздутиков, Фиччик первым приступил к трапезе, ловко орудуя миниатюрными столовыми приборами, сделанными специально для хранителей.