Среди осколков

– Очень даже стоит, – улыбнулся Азурит. – Эта парочка доставляла кучу хлопот с того момента, как появилась на свет. А все из-за того, что Титанита во всем подражала брату, а он ей. Если начинал плакать Алекс, Титанита тут же заливалась так, что сбегалась вся наша деревенька. Едва мы укачивали Алекса, он, услышав вопли сестры, снова начинал кричать. Замкнутый круг. Мы с Иолитой чувствовали себя мальками в банке, которые мечутся внутри и не могут найти выход. Тогда я взял сына, а Иолита дочь, и мы поехали каждый к своим родителям в надежде поспать хоть чуток. Но не тут-то было. Разлученные близнецы устроили такое, о чем до сих пор ходят легенды. Кто-то говорил, что в деревню забрел слон и, потерявшись, трубил что есть мочи. Кто-то утверждал, что случилось извержение вулкана. В общем, пришлось срочно возвращаться домой. И с тех пор они спали, держась за руки.

– Как трогательно, – умилилась Луна.

– Тогда мы так не думали, – рассмеялись Азурит с Иолитой.

– Как только закончились крики по ночам, началась новая напасть, – продолжила Иолита. – Наши двойняшки научились ходить. Они открывали все, что можно было открыть, и вытаскивали все, что можно было вытащить. А там, где не могли достать, сестра забиралась к брату на спину, когда тот стоял на четвереньках, и дотягивалась туда, куда им было нужно. Тогда мы поняли, что все приключения у нас еще впереди.

– Каждый день приносил новое происшествие! Иногда нам казалось, что у нас не двое детей, а десять!

– А помнишь, как Алекс сел на водяной орех[18], который выбросило на берег, и потом целую неделю мог спать только на животе, – улыбнулась бабушка.

– Ну мама, – покраснел Алекс.

– А Титанита сунула нос в раковину, и та захлопнула створки. Наша девочка потом долго была похожа на морского слона…

– Ну мама, – воскликнула Титанита.

– А однажды они решили, что дельфины голодают. Иначе зачем они так часто подплывают к берегу? Тогда они собрали дома все припасы, нагрузили полную тачку и отправились на берег, где начали сгружать все это в воду. Ну ладно хлеб, печенья и булочки. Некоторые морские обитатели обрадовались такому угощению. А вот банки с вареньем, компотами и соленьями нам потом пришлось долго собирать по всему дну, где они катались, подгоняемые течением. Хорошо, что они не додумались их открыть. Зато наши заботливые дети побросали в океан еще и столовые приборы с посудой. Не будут ведь животные есть лапами или ластами, это неудобно. Весь Драгомир веселился. И ведь не отругаешь, благое дело делали.

– Да-да, а когда Алекс вымазал сестру чернилами каракатицы, сказав, что сделает ей макияж, мы хохотали еще пару недель.

– А их игра в разведчиков! Сидели в засаде часами, а мы их искали по всей деревне.

– А помнишь, как они пробрались во дворец Сафайрина и пытались подслушать, что же происходит за закрытыми дверьми. Но наделали столько шума, споря у замочной скважины, кто будет смотреть первым, что вышел правитель и строго попросил у них разрешения продолжить совет. А они, ни капли не смутившись, сказали, что разрешают.

– А когда им исполнилось семь лет, они принесли домой крокодила и с самым серьезным видом заявили, что он будет жить с нами.

– Хорошо, что наши крокодилы воспитанные. И этот терпеливо ждал, пока взрослые отнесут его на место. Это их Жадеида надоумила… Ой… – Иолита стушевалась и покраснела. – Я не хотела говорить о ней, как-то само вырвалось.

Всем тут же расхотелось продолжать разговор. И Алекс с Анитой засобирались на берег.

Проходя мимо главного дворца Сафайрина, Луна остановилась, чтобы еще раз взглянуть на это чудо. Дворец стоял посреди большого водоема и напоминал гигантского осьминога, выглядывающего из воды. Он состоял из двух частей – «головы» с выпуклыми глазами-окнами, в которой размещались жилые комнаты, зал советов и обеденный зал, и «щупалец», находившихся под водой и представлявших собой коридоры с круглыми иллюминаторами, напоминавшими присоски.

В эти иллюминаторы можно было наблюдать за жизнью водных обитателей. Дворец давал возможность всем, кто не обладал водным даром, соприкоснуться с красотами морских глубин. В выходные посетителей здесь было не меньше, чем в Гарнетусе, куда съезжались любители покататься на сфайерах.

Добравшись до берега, Луна тут же побежала к океану. Даже Фиччик уже полюбил морские прогулки. Он привык к невесомости в пузыре, в котором оказывался, стоило Луне погрузиться в воду. Он больше не зеленел и не жаловался, а уже нарочно кувыркался и корчил рожицы, веселя Луну, которая, забывшись, могла расхохотаться под водой и выпустить большие пузыри изо рта.

Луна сразу же почувствовала, как вода ласково обволакивает ее. Через несколько мгновений ее костюм для верховой езды сменился чешуей, ботинки – ластами, а между пальцами появились перепонки. Чувствуя себя гибкой и ловкой, словно русалка из сказок, прочитанных ею по ту сторону земли, Луна серебристой молнией нырнула в воду.