Спутник следопыта

Г. Д. Дулькейт дал несколько ярких описаний следов охоты соболя за горностаем на Шантарских островах (в Охотском море, близ восточных берегов Сибири): «13 января 1926 года в устье ключа бассейна губы Якшиной мы с тунгусом восстановили по следам картину успешной охоты. Соболь мчался за горностаем сначала по следу — след в след, затем по-зрячему[56] наперерез. Горностай, убегая, делал огромные прыжки рядом с маленькими и вскоре заскочил под лежачую лесину. Соболь остался сторожить, сидя на комле лесины, и кинулся за горностаем, когда тот выскочил у ее вершины. В несколько прыжков соболь заставил горностая нырнуть в снег и здесь, натоптав следов и площадок и сделав несколько отверстий в снегу, поймал отчаянного белого зверька. Всего мы отметили шесть случаев охоты соболя за горностаем, три из них были безуспешными»[57].

Остатки крупной добычи (зайца или глухаря) соболь тщательно закапывает в снег и возвращается к запасенному мясу, пока не уничтожит полностью. Специальных кладовых, как правило, он не делает. В выводковые гнезда соболюшка приносит небольшое количество корма, заготовленного впрок. Иногда в осенних и зимних гнездах соболя находят части недоеденных белок, дятлов или полевок. Растительный корм соболь не запасает совершенно, хотя охотно пользуется чужими кладовыми. Наибольшее расстояние, на которое соболь, по наблюдениям В. Раевского, перетаскивал свою добычу (тетерева) к месту запрятывания — под выскорь, было 100 м. «В противоположность горностаю, ласке и норке, сбоку от следов которых то и дело появляются черточки и потаски по снегу, свидетельствующие о переносимом корме, у соболя ничего подобного не бывает… Соболь предпочитает разделываться с добычей сразу и становится запасливым только при исключительных обстоятельствах…»

В полосе тайги, где обитает соболь, снежный покров лежит около 6–7 месяцев в году, что делает совершенно необходимым использование следов при различных наблюдениях за ценными зверьками, при их количественном учете, подкармливании и отлове. В связи с этим желательно дальнейшее изучение различных следов деятельности соболей, особенно в горных областях Сибири, и усовершенствование приемов «тропления».

Куницы. Следы куниц во многих отношениях похожи на соболиные и с трудом от них отличимы[58]. Очень незначительна разница и между следами двух видов куниц, водящихся у нас, — куницы лесной и куницы каменной, или белодушки. Белодушка распространена в южных районах Европейской части СССР, в Крыму, на Кавказе, в горах Средней Азии; лесная куница — в лесистых районах средней и северной полосы Европейской части Союза и в горных лесах Кавказа. На северо-востоке своей области распространения лесная куница переходит за Уральский хребет и встречается по левым притокам р. Оби, там же, где водятся соболи.

Рис. 70. Парный отпечаток лап лесной куницы на рыхлом слегу (ум.). Центрально-лесной заповедник. Январь 1932 г.

Белодушка менее связана с лесом, чем соболь и лесная куница; она часто встречается в скалистых почти безлесных горах (например, в Копет-Даге в Туркмении), нередко поселяется в каменоломнях, развалинах построек и пещерах, не избегая ближайшего соседства деревень и даже городов, куда часто наведывается в сады, виноградники и на птицеводческие фермы. Так, например, зимой 1949/1950 г. я наблюдал за белодушкой, жившей в большом курортном г. Кисловодске. По ночам она часто приходила в сад санатория им. А. М. Горького, Академии наук СССР, забиралась на скамьи, с них прыгала на рябину и объедала замерзшие ягоды. Рябина росла прямо под окнами большого многоэтажного корпуса.