Спутник следопыта

При борьбе с сусликами и другими мелкими грызунами нередко для выяснения обитаемости применяют метод прикопки нор. Партия рабочих шеренгой проходит по участку будущих работ и двумя-тремя лопатами земли засыпает лазы нор. Около каждого входа ставят колышек. Проверкапроизводится через день или позднее (в зависимости от погоды, вида грызуна и т. д.). Впереди идет одна партия и собирает колышки, оставляя их только у открывшихся нор. Раз ход откопан — значит, нора обитаема. Этот метод может быть применен и для учета зверьков. Первоначально подсчитывают общее количество входов в норы, затем число открывшихся. Зная среднее число ходов норы и определив среднее число обитателей одной норы (это устанавливают путем массовой раскопки нор), подсчитывают количество зверьков, обитающих на определенной площади.

Точно так же по числу обнажившихся весной зимних гнезд полевок можно до некоторой степени судить о количестве зимовавших грызунов, по числу беличьих гнезд судить о плотности населения белок, а по лежкам и логовищам логовников — об их распределении и численности на данной территории.

Нужно при этом иметь в виду, что свежие гнезда округлы, плотны, с ясно обозначенным лазом. Иногда они даже сохраняют теплоту спугнутого зверя. В них нередко (как и в свежих норах) попадаются блохи. Помет близ таких гнезд свежий. Старые гнезда сплющены (особенно после дождей и тяжелого снега), растрепаны, с деформированными входом и внутренней полостью, паразитов нет, гнездовой материал имеет ветхий вид; помет или сух, или покрыт плесенью, иногда разрушен насекомыми. Свежесть логовища определяется по следам и по характеру поверхности, сглаженной телом животного; от времени она выветривается, трескается, покрывается рябью дождя и т. д.

Учет нор ведут или на пробных четырехугольных площадках (до 0,5 га), или на длинных узких лентах (шириной 2–3 м), или же на круглых площадках, отбиваемых с помощью кола и прикрепленной к нему веревки точно измеренной длины, которая служит радиусом круга.

«Сеновалы», «погреба» и «кладовые»

В сентябре, когда забайкальские и монгольские степи, уже давно пожелтевшие и выгоревшие от солнца, станут еще светлей, еще золотистей, во многих местах на пологих склонах и в долинах запестреют какие-то мелкие темные «кочки». Утомленный однообразием дороги путник невольно обращает внимание на эти «кочки» и с удивлением узнает в них миниатюрные стожки сена. В стране животноводов все стада, главное богатство народа, круглый год пасутся на подножном корму, кочуя под открытым небом. Здесь землю не тревожили ни плуг, ни мотыга, а степные травы из года в год вырастают и умирают, почти не зная ни косы, ни косилки. Тем замечательнее кажутся эти стожки и копицы среди некошеных степей. Они напоминают путнику, если он русский, луга его родины, усеянные копнами в летнюю страдную пору.

Эти крошечные стожки ставят даурские сеноставки, или пищухи (в пределах России водятся в Туве и Забайкалье), — небольшие куцые зверьки, ближайшие родичи зайцев. Иногда поздней осенью, когда корма для скота становится мало, монголы пригоняют свои стада на места поселений оготоно[144]. Овцы, коровы, яки быстро съедают сено, заготовленное зверьками. Обездоленным сеноставкам приходится всю зиму питаться только порыжелой травой, оставшейся поблизости от норы, рискуя попасться на обед корсаку, степному коту или хищной птице.

Но не всегда монгольские стада могут пользоваться даровым сеном пищух.

Всюду, где по долинам густыми купами растут ирисы, сеноставки собирают в стожки только их срезанные и высушенные листья. А ирис не любят даже неприхотливые на корм верблюды.

В 1926 г., когда я путешествовал по Монголии, сеноставки начали сушить стожки из ириса с конца августа, как только листья растения порыжели и высохли на концах. Отдельные пучки листьев были рассыпаны у нор на земле, высохшие лежали большими кучками. Все же в середине стожков завелась гниль, так как осень была сырая. Большие копицы из сена разных степных растений я видел с автомобиля, проезжая по склонам хребтов к югу от озера Косогол. Пржевальский видел в Северной Гоби и описал стожки, достигавшие 1–3 кг веса.

Рис. 358. Листья ириса «срезаны» на сено даурской сеноставкой (ум.).

Зимой сухое сено зверьки таскают в норы, там едят его и устраивают из него свежую подстилку, старую и грязную выбрасывают наружу. В небольшом количестве сено заготовляется и среди лета: еще в конце июня близ г. Троицкосавска можно было видеть пучки травы, разложенной для просушки на холмиках земли у входа в норы сеноставок.

Другие виды пищух также сушат сено. Монгольская сеноставка, живущая главным образом в полупустынях среди отдельных гранитных останцов, устраивает свое гнездо в трещинах скал[145]. Летом она сушит полыни и злаки, раскладывая их в солнечные часы на камнях, невдалеке от гнезда. Большие охапки готового душистого сена складываются ею под плитами камней в широкие ниши, пещерообразные пустоты.