Спуская псов войны

Балларанец, продолжая наблюдать за спускающимся кораблем, сжал челюсти и шумно втянул носом воздух. Даже диспетчер, сидящий позади за контрольным терминалом, на секунду перестал клацать кнопками.

– В чем дело, высшая раса? – спокойно поинтересовался наемник и тут же спохватился: – Хотя почему я спрашиваю, ведь я же и так знаю, что ты в ярости. Давай мы четко и откровенно определим пару моментов. Я не вижу в тебе ни единого качества, которое позволило бы тебе считать себя лучше меня. И твоя заносчивость оскорбляет меня точно так же, как тебя – моя непочтительность. Конечно же, твое мнение – твое право. Но все же ради пользы дела, которым мы тут занимаемся, тебе стоит держать в уме тот факт, что оба моих деда погибли, добровольно пожертвовав своими жизнями, в войне против нацистов, таких же, как ты, ублюдков, считавших себя высшей расой. Я горжусь своими предками и тем, что они сделали. И хотя я тебя пока не убил – это еще не значит, что я вижу большую разницу между тобой и нацистом. И для того, чтобы убить тебя, мне понадобится несоизмеримо меньший повод, чем для убийства коорна. Конечно, тебе вряд ли удастся вывести меня из себя настолько – ведь и по части самоконтроля я лучше тебя, заметь, – но всегда помни о том, что наилучшим ответом на заявление о расовом превосходстве я считаю выстрел в голову.

– Буду держать это в уме, – зловеще пообещал Ваэрта.

Лаш сделала несколько шагов и встала у окна между наемником и балларанцем.

– Я объясню, почему империя ни разу не пыталась захватить корабль цалларунга в мирное время, – сказала она. – По той же причине, по которой мы держим слово, соблюдаем договоры, соглашения и выполняем взятые на себя обязательства. Я не стану ничего говорить о том, как должна вести себя высшая раса, потому что есть гораздо более материальные и доступные для понимания вещи, нежели принципы. Репутация, например. Когда мы заключаем пакт о ненападении – оппонент убирает с границ практически все свои флоты, потому что знает: до истечения срока договора агрессии не будет. На переговорах мы не держим руку на детекторе лжи, потому что балларан выполняют обязательства и не мошенничают. Ни на одной планете содружества у балларанцев не проверяют документы и не производят досмотр вещей и кораблей. Зачем терять время, если и так известно, что балларанцы всегда называются своим именем и не возят контрабанду? При встрече с балларанским кораблем никто не включает щиты на полную мощность: если войны нет, залпа не будет. Это все вопросы даже не доверия, а знания. У нас есть репутация, наработанная тысячелетиями. И высшая мы раса на самом деле или не высшая – но ведем себя как высшая. А любое здравомыслящее существо обычно судит именно по поступкам. Возвращаясь же к цалларунга… Да, нам очень важно заполучить действующий экземпляр «О-У» и изучить его. Но польза несопоставима с тем, что мы потеряем.

Леонид кивнул:

– Понимаю. Но можно провести операцию чужими руками. Или оказать помощь в проведении. Риски минимальны при правильном подходе.

– Дело не в рисках. Ценой такой операции может стать не только и не столько вся наша репутация. Мы сами перестанем верить в то, что мы высшие. Эта вера с нами от начала до конца, с первого дня до последнего, мы впитываем ее с молоком матери и с нею же встречаем смерть. Чтобы вам было с чем сравнить – сравните со своей бессмертной душой. Вы бы продали души всего своего народа, в том числе еще не рожденных, дьяволу за пару торпед?

– Не верю в душу и дьявола. Но масштабы оценил.

Челнок цалларунга завис над самой площадкой, и Леонид мог рассматривать его почти в упор, со ста метров, но пришло время спускаться вниз, к шлюзовым воротам, встречать гостей.

Там уже собралась делегация: четыре шагающие боевые машины, в кабину одной из которых забрался Ваэрта, чуть дальше стояли Кодама и Вэш, представляющие руководство колонии, Касс во главе выстроившихся, словно гоплиты в фаланге, андроидов во всеоружии и со щитами. В глубине шлюзового зала застыли в нескольких сантиметрах от пола грузовые платформы, на которых сложили контейнеры с товаром: сделка была заключена еще до посадки.

Леонид присоединился к Кассу, Лаш – к отцу и сестре. Пятиметровая дверь медленно поползла в сторону, открыв крайне узкую щель, едва достаточную для того, чтобы в нее свободно прошел цалларунга.

– Диспетчерская вышка на связи. Корабль покинул один член экипажа. Экзоскелет небоевого типа. Высаживаются тарги… Два… Три десятка таргов. Рабочие. Ждут у корабля. Встречайте гостя.