Спригган

Положение, на мой взгляд, было хуже некуда. Дурдом на гастролях. Мы сидели на кухне, словно давние приятели, и пили чай, не переставая обстреливать друг друга настороженными взглядами.

Я первый предложил переговоры, поняв, что сладить с девицей просто так не получится. Плюс мне надо было отойти от шока. Известие, что не только я обладаю антимагией, вышибло меня из колеи гораздо сильнее прочего.

По всем правилам дипломатии, в случае когда противоборствующие стороны не могут договориться самостоятельно, посредником на переговорах выступает кто-нибудь третий. Мы не могли позвать соседей, поэтому выбор пал на Руфио. Крыс принял предложение с большим удовольствием, хотя все еще не мог простить Шиоле ее выходку со шнурком и арбалетом.

В общем, я сидел с одной стороны стола, девица — с другой, а крыс, как важный дипломатический чин, посередине, рядом с двумя чайниками, в которых были кипяток и заварка. И еще близко к печенью, которое мне дала с собой Уна.

Положив лапу на лапу, Руфио расселся в своем кресле и пил чай из крохотной кружки.

— Вы оба с ума съехали, — сказала спригганша.

— Откуда же такое умозаключение? — спросил я.

— От верблюда.

— Так-так. Тихо, — поднял лапу крыс. — Не будем пороть горячку. Со своей стороны я заявляю, что пока не буду требовать компенсации морального ущерба от подданной его величества, называемой Шиолой. Пока. Не о том сейчас речь. Попрошу соблюдать спо-

койствие и не забывать, что здесь мы на официальных переговорах.

— Трудно такое забыть, — ответил я.

Руфио хрустел печеньем, поглядывая на нас. Шиола, над которой вдруг нависла компенсация, надулась. Правильно, она не привыкла отвечать за свои поступки. В ее деле главное — быстрота, а остальное как получится. Правда, неясно, чего именно крыс намеревался с нее требовать.

— Волей-неволей я стал свидетелем вашего последнего разговора, — сказал Руфио. Складно звонит. Может быть, в прошлой жизни он был не вором, а, наоборот, юристом-крючкотвором? — Налицо большой и тяжелый камень преткновения. Признаюсь, известие о Черной Кассе порядком меня потрясло, но я ничуть не удивляюсь, ибо не проходило и дня, чтобы, выйдя утром из дома, Локи не влип в какую-нибудь морально-этическую проблему… так выразимся.

— Давайте выразимся по-другому, — предложила Шиола. — В дерьмо!

— Деревенщина, — отозвался я.

— А ну цыц! — гаркнул хвостатый.

Бандитка показала мне язык. Я поискал на столе что-нибудь пригодное для метания. Годилось все, включая крыса. Что будет, если я запущу в нее дипломатическим посредником?

Руфио, оказывается, сумел понять, о чем я так глубокомысленно размышляю.

— Не надо! — сказал он.

Я мрачно насупился. Как-то надо было показать свое крайнее недовольство. Большего я пока не мог.

— Собрались мы тут для того, чтобы достичь компромисса. Прошу стороны высказаться.

Мы молчали. Не знаю, о чем думала она, крутя в пальцах мою чашку с моим чаем, но я искал достойный выход из положения. Обычно мне удается выскользнуть из ловушки, избегая наиболее тяжелых последствий. Сейчас… Такое ощущение, что я знаю эту девицу многие годы и все они пролетели для меня как кошмарный сон. И пролетит их, кажется, еще больше.

— Чего тут высказываться? — спросила бандитка. — Я настаиваю. У меня должна быть доля!

— С какой стати?

— Не талдычь одно и то же, как попутай!

— Назови хотя бы одну причину!

— Первая: я накропаю донос в стражу о том, что вы затеваете с баронами.

— А что мы затеваем?

— Вот они и разберутся. Попахивает заговором против короля. К тому же мне удалось подслушать не только касательно тебя, но и нечто поинтересней.

— Ладно. А вторая причина?

— Я подстерегу тебя где-нибудь в темном местечке и трахну чем-нибудь тяжелым!

Руфио причмокнул:

— Звучит двусмысленно.

— По кумполу, извращенец! — прошипела девица.

— Третья причина есть? — Я вполне верил тому, что она сказала. С нее станется. Эти глаза не врут, на дне их покоится базальтовая решимость добиться своего.

— Допустим, я могу просто свистнуть у тебя твои денежки.

— Ты? У меня? Не смеши!

— Раз в год и гномы летают, — сказала Шиола. — А ты не воображай, будто если ты взломщик, то тебя и обворовать нельзя.

Я об этом не думая. Как-то всегда гонишь от себя нехорошие мысли.

— Ясно, — сказал крыс. — Шиола утверждает… короче, она способна доставить нам большие неприятности. Все это называется одним словом. Шантаж. Девушка, вы хоть понимаете, на какой скользкой дорожке можете оказаться?

— Кто бы говорил! Насколько я знаю, никто из тех, кто сидит тут и пьет чай, не замечен в благотворительности и прочих добрых делах. По крайней мере двое из нас — профессиональные взломщики, не раз нарушавшие закон.

— Я-то взломщик, но кто ты? Почему я не слышал, что в Кавароне работает еще один спригган?

— Я шифруюсь. И потом, я тут недавно.

— Без году неделя, а туда же!

— Ты не монополизировал свое ремесло!

— А жаль.

— Не уводи от темы, — потребовала Шиойа.