Спотыкаясь на карьерной лестнице

- Мы хотели тебя уволить, но решили ограничиться штрафом в размере одной зарплаты – смакует юрист мой ступор.

Я не понимаю, что происходит и о чем идет речь, но опять смотрю в пол. В душе страх борется с чувством вины, лицо то краснеет, то бледнеет, руки трясутся.

- Простите меня, оштрафуйте, я виновата.

- Второй раз звонит предприятие и орет нам матом, что ты сделала им не тот пакет документов. Ты сделала для четвертой категории, а у них вторая! – поясняет заместитель директора.

- Надоело церемониться, уволить к чертовой матери! – психует директор.

Я судорожно пытаюсь вспомнить, что там было с категорией, но прошло полгода и была масса других предприятий. Я ничего не помню! Мне ужасно стыдно, что я накосячила, и не помню этого заказчика. Меня отчитывали 20 минут. Помню, что под конец я уже устала слушать это все и умоляла меня скорей оштрафовать.

Когда я вышла из кабинета, то сразу же кинулась к себе искать данные по этому предприятию и свою ошибку. И каково было мое удивление, что в их документах стояла четвертая категория! То есть никакой моей ошибки не было изначально. С документами я отправилась к директору. Но карательная комиссия уже разошлась, а директор, забрав документы, выставила меня из кабинета. Было поздно искать справедливости, свои пиZдюли я уже получила.

Помню, что после такой дикой несправедливости у меня отчаянно бомбило. Я даже позвонила этой сумасшедшей тетке с предприятия, чтобы выяснить отношения. Но, к счастью, так до нее и не дозвонилась. Меня не оштрафовали. А чуть позже я узнала откуда растут ноги. Сумасшедшая тетка позвонила Ираиде проконсультироваться, а Ираида в свою очередь рассказала, что документация мной была составлена неправильно, и что срочно надо все переделывать. У тетеньки от таких новостей сорвало башню и она наехала на наше руководство.

Меня же эта история на всю жизнь научила при малейшем наезде задавать вопрос: «В чем конкретно моя вина?», не реагировать на обвинения общего характера и сразу обращаться к документам. Помнить годами, что там было у заказчиков в документах, я абсолютно не обязана. Работа – это не школа, а бумаги – не таблица умножения.

Часть 4.

Прошел год со дня моего официального трудоустройства. Работа уже вошла в стабильный режим, хотя к добычным производствам меня так и не подпускали. У меня было множество предприятий различного направления, которые я щелкала как семечки, благодаря частичной автоматизации своих расчетов. Зарплата была сдельной, сколько наработаешь – все твое. В офисе разрешали сидеть круглосуточно. Поэтому многие оставались работать на ночь.

Достигнув определенного объема работ в месяц, я заметила, что моя зарплата никак не поднимается выше тысячи долларов. (Нет, нам конечно платили не в долларах, но указываю доллар, так как по нему удобно ориентироваться). Когда выдавалась заработная плата, то в квитанции было видно сколько платят за каждое предприятие. Ну и по аналогии можно было прикинуть по заказам будущую зарплату. Заранее при распределении работ оплата не озвучивалась. Распределение всегда происходило публично на ежемесячных собраниях. Сначала отчитывались по загрузке, потом нам отдавали заказы, типа все честно и прозрачно. Ну не будешь ведь спрашивать при всех, а сколько стоит лакокрасочный цех?

Вроде сам знаешь, что лакокрасочный цех стоит, например 400 баксов, именно так заплатили за прошлый цех. А потом получаешь зарплату и видишь, что за лакокраску всего 150 баксов! Конечно, идешь разбираться и тебе говорят: «А в чем дело? Это же по аналогии. Там только название сменить!». Ну или что-то в этом духе. И не важно, что там и оборудование и краски другие, и невозможно там сделать по аналогии. Так что, чем больше работаешь, тем дешевле твой труд, и никого не волнует, что ты ночами сидишь. Такая ситуация была у всех спецов в нашем отделе, у меня была планка как у молодой 1000 баксов, у других теток 2000 баксов, у парней не выше 3000. То есть, если взять одну и ту же работу, то парню заплатят в 1,5 раза больше чем тетке. Все в отделе роптали, но открыто возмущаться и менять ситуацию никто не хотел. Вроде как платят хорошо, спасибо и на этом.

Мне совсем не улыбалось делать лошадиные объемы работ в 3 раза дешевле. Грузили-то меня нормально, был план по выпуску документов, и договорные сроки. И я решила сходить и переговорить с заместителем директора:

- У меня тут жизненная ситуация непростая – начала я, сделав максимально жалобный вид.

- А что случилось?

- Да родители взяли кредит, и теперь не могут его погасить, отец без работы остался. Плюс брату учебу в университете надо оплачивать, ну и на проживание ему отправлять. Он в другом городе учится.