Сплошной обман

Увы, пока я ничего не могла предпринять, поскольку было едва за полночь. Ложиться я не стала — из опасения ненароком заснуть; придвинула к окну стул и, пристроив подбородок на подоконнике, уставилась в ночную темноту. Должно быть, я все же задремала. Во всяком случае, когда вновь приподняла висевшие на шее часы, они показывали без пяти три. Сон как рукой сняло, я повернула шпингалет, распахнула окно и тотчас услышала заливистый лай.

Увидела мелькнувшую по лужайке тень и поняла, что оказалась пленницей. Даже если Минерва через мгновение скроется в доме, нельзя быть уверенной, что никто не проснется и не заметит, как я крадучись спускаюсь по лестнице. Меня не покидало странное чувство, будто кто–то знает о моем плане. А может, дело не только в парапсихологии? Ведь когда я беседовала с "доктором Ступни", Шанталь была в доме. Гарри же сказал, что в доме кто–то поет. Что, если Шанталь узнала его, несмотря на дурацкие усы? Узнала и тайком подслушала наш разговор у дверей, когда мы уславливались о месте и времени встречи?

Я забралась в кровать и принялась лихорадочно размышлять. В сущности, у меня имелось лишь две возможности. Либо надо смириться с тем, что Шанталь знает обо мне больше, чем нужно, либо завтра утром ко мне внезапно вернется память и я вежливо со всеми попрощаюсь. Похоже на выбор между виселицей и гильотиной, как не преминула бы заметить Ферджи. Но, засыпая, я уже знала, что завтра никуда не поеду, если не считать, конечно, визита в Чейнвинд–холл.

Я медленно проваливалась в омут сна, а образ Шанталь все не отпускал меня. Гарри вряд ли мог забыть, если бы она рассказала, что работает горничной в "Кельях". Кем же Шанталь представилась? Манекенщицей? Актрисой? Оперной дивой?..

Чертова Минерва! Если бы мне удалось увидеться с Гарри, я бы выложила ему, кого встретила на чердаке, и все поняла по его глазам. Интересно… я сладко зевнула… а что делала Шанталь на чердаке, помимо того что таращилась на звезды? Примула же говорила, что на чердак никто не заглядывает. Наверное, нахальная цыганка решила позаимствовать наряд на уик–энд. Я стиснула зубы.

Завтра, все завтра… Утро вечера мудренее… Вранье!

* * *

Проснулась я поздно, чувствуя себя насквозь пропахшей плесенью и нафталином. Настроение было поганое. Быстро оделась и вихрем слетела вниз, чтобы успеть к завтраку, пока сестры не встали из–за стола. Ни Примула, ни Гиацинта ни словом не помянули мою амнезию, что меня не на шутку задело. Вместо этого Примула стала распинаться о Минерве, которая завела мерзкую привычку прогуливаться по ночам.

— Эта нахальная девчонка делает вид, будто ей надо сделать свои дела, но мы с Гиацинтой считаем, что у нее завелся дружок. Правда, Ги? Надеюсь, дорогая Тесса, Минерва тебя не потревожила. Очень неприятно, но Страшу или Шанталь каждую ночь приходится вставать и выводить несносную блудницу. Страш, разумеется, полуночник и любит бродить в самый неурочный час, но все–таки…

В глазах у меня потемнело, но восстановить силы второй чашкой чая не удалось. Примула погнала меня наверх в маленькую круглую комнатку, напоминавшую ту, где Спящая Красавица так неудачно укололась о веретено. Правда, мне предстояло иметь дело не с веретеном, а с древней швейной машинкой.

Я полюбила шить с тех пор, как Ферджи сказала, что мужчины женятся только на тех женщинах, которые умеют подшивать воротнички и манжеты. Сидя за машинкой, я ритмично нажимала на педаль, накладывая шов за швом. Прежде чем приступить к вечернему наряду, я перелицевала несколько повседневных платьев, найденных на чердаке.

За все утро я лишь однажды покинула швейную комнатку, когда почувствовала жажду и спустилась за стаканом воды. Судя по нестройному буханью, треньканью и звяканью многочисленных часов, было, наверное, одиннадцать. На последних ступенях я взглянула поверх перил и увидела, что Примула разговаривает в холле с мистером Дизли. В одной руке он держал книгу, а другой похлопывал, точнее, ласково поглаживал свою собеседницу по плечу.

— Согласна, что веду себя ужасно по–детски, — говорила Примула негромко. — Но когда у меня берут книгу, даже библиотечную, возникает чувство, будто мне ампутируют конечность, вы, конечно, понимаете, Клайд. Я знаю, что ваш друг будет уважительно относиться к "Эвелине", том первый, и не будет использовать сигару вместо закладки или…

Тут они разом посмотрели вверх, и мистер Дизли бросился ко мне, чтобы помочь сойти с лестницы.

— Ах, прекрасная трудолюбивая Тесса!