Спящий Страж

Кроха залезла в рюкзак и стянула тесемку над своей макушкой. Едва верзила накинул лямки, промеж лопаток уперлось холодное дуло.

– Да успокойся ты…

– Иди, не шурши. И не садись на пенек, не ешь пирожок. Пирожок со свинцовым горошком – понял, нет?

– Больная…

– Ты будто здоровый. Конец связи.

Никогда еще она не путешествовала столь необычным способом – сидя в темном шатающемся мешке и сжимая потными пальцами рукоятку пистолета. При этом ни капельки не боялась. Впервые в жизни ее охватил азарт последнего хода, решающего шага, от которого зависел итог игры. То самое «пан или пропал». Все или ничего. Победа или смерть. Ведь если и этот отчаянный гамбит провалится, чувства, переживания и страхи потеряют всякий смысл. Мертвецы не волнуются о близких, мертвецы не строят планов, мертвецам плевать на все – их раз и навсегда выбросили с доски. Трястись можно, когда есть несколько путей на выбор – из боязни ошибиться. А когда вариант всего один, и менять что-либо поздно – делай, что должно, и будь что будет.

Отелло добрел до ворот и снял трубку.

– Это Костик. Мне к Бабушке, срочно.

Костик. Как мило.

Спорить с гвардейцем никто не отважился, и створку тут же открыли. Кроха вновь обратилась в слух, пытаясь понять, куда именно ее несут. У входа садист чуть развернулся и пошел прямо. Постучался, дверь со скрипом отворилась. Еще два шага – и рюкзак бережно опустили на пол.

Девушка выглянула из горловины и оцепенела. Время словно остановилось, дав во всех подробностях разглядеть, как у сидящих за столом бойцов отпадают челюсти и распахиваются глаза. Выпавшая из пальцев пешка гулко стукнула о клетку и пошатнула короля. Затем потянувшаяся к оружию рука смела на пол все фигуры, и они попадали. Черно-белый лоснящийся поток перемешался, и уже не понять было, где свои, а где чужие. Нет правых и виноватых, хороших и плохих, добра и зла. Есть только люди и их интересы.

Как же сильно ты ошибался…

Ублюдок принес пленницу не к старухе, а в сторожку у ворот, где обычно скучали за шахматами двое дозорных. И теперь они в панике похватали «Кедры», как будто из мешка высунулся свирепый мутант. У девушки была фора в несколько секунд, и за это время предстояло сделать самый важный выбор: погибнуть или убить. Для человека, не сумевшего заколоть свинью, это был переломный момент. Кульминация. Ответ на краеугольный вопрос всего приключения: кто я? Кого я вижу в зеркальном щите?

Пистолет-пулемет чихнул, из груди лохматого мужичка прыснул алый фонтанчик. Напарник уже вскидывал оружие, но внезапная дыра в черепе отправила его отдыхать в уголок. Отелло кинулся к двери, но пуля свистнула перед самым носом. Изверг упал на колени, поднял руки и запричитал:

– Пощади, бесовка. Умоляю, не губи!

– Пять минут назад ты не был таким душкой, – усмехнулась Арина.

Бугай сглотнул и часто задышал.

– Не бойся, – ствол нежно ткнул его в затылок. – Ты еще не закончил обещанное. Веди к бабке, или…

– Понял-понял! Все сделаю, только не стреляй.

– Вот и делай.

Под дулом «Кедра», из которого только что, ничтоже сумняшеся, завалили соратников, права не покачаешь и силу не выпятишь. Гвардеец со сцепленными на затылке пальцами добрался до башни и вызвал Аманду. Из трубки донеслось тихое: «сейчас спущусь», и связь оборвалась.

– Спасибо за помощь.

Мозги садиста расплескались по ржавой облезлой стене – ну, точно половник перловки швырнули. Мертвое тело грохнулось под ноги девушки, и та спокойно его перешагнула, как бревно или мешок картошки. И если парней из сторожки было немного жаль, то Отелло заслуживал смерти, как никто иной. Впрочем, был еще один достойный кандидат в покойники, шарканье которого уже доносилось изнутри.

Заскрипел ворот, люк открылся. Увидев, кто к ней вышел, Арина опустила ствол и тряхнула головой. На пороге стоял отец, а за его спиной маячил Егор.

– Наконец-то, – сказал Спас. – Поздравляю.

– С чем? – тревожно выдохнула дочь и отступила на шаг, все еще не веря глазам.

– Ты справилась! – Еж облокотился на плечо Влада и оттопырил большой палец. – Прошла испытание. Хотела же выбраться из метро и доказать всем, что не лыком шита? Вот и доказала. Правда, нам с папашей пришлось тебя немного подтолкнуть… Создать, так сказать, благоприятные условия. Вернее, неблагоприятные. Порой, чтобы выкурить мышку из норки, туда надо плеснуть водички. Понимаешь?

– Нет… Ничего не понимаю.

Еж вздохнул и посмотрел в потолок.

– Не удивлен. Тогда идем. Пора выкладывать карты.

Девушка вздрогнула и вцепилась в оружие.

– Спокойствие, только спокойствие, – отец поднял ладони и тепло улыбнулся. – Знаю, ты удивлена и напугана, но самое страшное уже позади.

– Позади? Позади?! Я… я только что…

– Девочка, расслабься. Все в порядке.

За спиной скрипнула дверь. Дозорные вышли во двор и помахали «убийце». Оба держали выпачканные полотенца, которыми оттирали бутафорскую кровь с маскхалатов. Тут и Отелло медленно выпрямился, смахнул пальцем свои же мозги со стены и сунул в рот.

– Извини, – сказал он и шагнул в тень. – Но так надо.

– Да что тут происходит?! – Крохе становилось все труднее держать себя в руках.