Спящий дракон

Найден сел и лениво потянулся, чуть поморщившись. Плед сполз на пол, бинты за ночь ослабли и теперь висели в районе живота, занимательно контрастируя со смуглой кожей.

— А где Хотен? — спросил Найд, словно уловив, куда я смотрела.

Я неловко пожала плечами: не интересовалась, куда он съехал, когда мы расстались.

— Не знаю, наверное, в общежитии командного состава. А что, ты так и не сдал кровь?

Найденыш развел руками.

— В стационаре расходники закончились. При комплектации как-то не думали, что кровь придется брать у всего Временного городка разом. Запрос отправили еще на той неделе, но пока он пройдет все инстанции, пока довезут… — оценив мою обеспокоенную физиономию, Найд однобоко улыбнулся. — Брось. Если со мной ничего не случилось даже после станции подключения, чего бояться теперь?

Я невольно поежилась: еще сутки назад я думала, что ничего страшнее инцидента на стации подключения со мной не случится.

Наивная.

— Магия себя как-то странно повела, — неуверенно сказала я. — Как будто… запнулась о твою спину?

Черт, это даже звучало по-идиотски. Найденышу оставалось только с ответным недоумением пожать плечами — и я еле заставила себя отвести взгляд от татуировки, будто ожившей от этого движения.

— Это было очень странно, — кивнул Найд и уселся поудобнее, упершись ладонями в диван и подав корпус вперед. Бинты не выдержали и съехали к нему на колени. — Хотен уже разговаривал с экспертами? Что случилось?

Тайка ткнулась носом мне в ладонь, словно уловив мое смятение. Я начала машинально перебирать пальцами жесткую шерсть на ее загривке.

— Я с ним не виделась.

— Он не в курсе? — Найденыш заломил бровь, и я, не выдержав, опустила взгляд.

— Не знаю. Мы расстались, и он со мной почти не разговаривает. Нет, — быстро сказала я, краем глаза заметив, как он еще сильнее подался вперед, — утешать меня не нужно. Лучше… помоги мне с завтраком. И расскажи, где ты пропадал, здесь такое творилось…

Он молчал, напряженно стискивая смуглыми пальцами край дивана, и во взгляде, устремленном на меня, читался откровенный и весьма однозначный интерес.

Или мне просто хотелось его видеть?..

— Найд?

— Кажется, я тебя скомпрометировал, как только мог, — задумчиво протянул он и хитро сощурился. — Хотя… нет, знаю еще пару способов.

Он поднялся на ноги — очень плавным, текучим движением — и застыл, когда я заторможенно, как мышь перед удавом, отступила на шаг назад.

— Схожу умоюсь, — как ни в чем не бывало сказал найденыш и ушел в ванную.

Его спина представляла собой жуткое зрелище: вся какая-то перепаханная, пересеченная ломаными линиями шрамов — от свежих до тонких, белых, еле различимых в утреннем полумраке; множество темно-красных пятен на ней прозрачно намекало, что скоро появятся новые.

Привороженная открывшимся зрелищем, я не сразу сообразила, что он так и не ответил на мой вопрос.

Это начинало раздражать, но высказать ему все накипевшее мне не светило: стоило найденышу включить воду, как мой переговорник разразился громкой трелью. Час был ранний, заспанная Тайка даже гавкнула на звук, хотя, казалось, отучилась от подобного проявления эмоций еще в первый месяц жизни в моем доме.

Ничего хорошего звонок определенно не сулил. Номер был мне не знаком, но я ничуть не удивилась, услышав в трубке усталый голос Люта:

— Во-первых, я живой, радуйся, женщина. Есть определенные прелести в том, чтобы уходить со службы вовремя.

Я покорно возрадовалась, прижав трубку плечом, и поставила чайник кипятиться.

— Во-вторых, ты и твой приживала нужны сегодня в участке в восемь и девять часов соответственно.

В ответ на это я предсказуемо опечалилась, но спорить не стала.

— В бюро знают?

— В вашем бюро, — протянул Лют и со вкусом ругнулся, — знают все. Что случилось, чего не случалось, чего случиться не могло. Плюс тысяча версий разной степени бредовости, от которых даже у опытных следователей уши сворачиваются в трубочку. А мне не пойдут уши трубочкой, пожалей меня и топай в участок. Найден же у тебя?

Я покаялась в своем грехопадении и отыскала взглядом пачку овсянки. Разумеется, она каким-то образом (должно быть, весьма криворуким и недальновидным) попала на верхнюю полку, и я заозиралась в поисках табуретки.

— Хотен тебя съест, — укоризненно сообщил мне ревизор младшего чина. — Но сначала он съест нас всех вместе взятых, и у него будет болеть живот.

— Кстати, — вспомнила я, — ты можешь отозвать повестку. Найден здесь, жив-здоров… ну, почти здоров.

— Без сопливых разберемся, — хмыкнул Лют.

Я возмущенно хлюпнула носом, и он заржал в трубку.

— Не обижайся. Мы и правда способны самостоятельно разобраться с разосланными повестками, честное слово, — примирительно сказал ревизор.

— Знаю, — вздохнула я и подтащила табуретку к шкафу.

— Хотен на тебя наехал? — проницательно спросил Лют.

— Думал, что я за его спиной встречалась с Найденом, — нервно пояснила я и полезла на табурет.

Но взять ничего не успела: перед моим носом смуглая рука с парой заклеенных пластырем царапин легко дотянулась до заветной овсянки и утащила ее вниз.

Кажется, я покраснела.