Спящие красавицы

Он носил круглые очки без оправы и твидовый костюм, в котором под софитами, должно быть, было жарче, чем в аду. Хотя на первый взгляд, казалось, он даже не вспотел.

— Посмотри на этот маленький зубастый ротик, — сказал ее техник. — Если бы ему пришлось срать из такой маленькой дыры, он бы взорвался.

Микаэла от души рассмеялась. Отчасти эти эмоции были вызваны воздействием кокса, отчасти — усталостью, отчасти это был старый добрый страх, ранее подавленный профессионализмом, который просто ждал своего выхода.

— Будем надеяться, что у вас есть интересный ответ, — сказал Джордж Алдерсон.

— Я думал о танцевальной чуме 1518 года, — сказал Ди Пото. — Это также было событие, которое коснулось только женщин.

— Женщины, — раздался голос из-за Микаэлы. Это был один из протестующих у Белого дома, который подошел поближе, чтобы посмотреть новости. — Женщины. Спаси Боже.

— Эта вспышка началась с женщины по фамилии Троффеа, которая безумно танцевала на улицах Страсбурга шесть дней и ночей подряд, — сказал Ди Пото, подогревая интерес. — Прежде чем рухнуть, к ней присоединилось множество других. Эта танцевальная мания распространилась по всей Европе. Сотни, возможно, тысячи женщин танцевали в городах. Многие умерли от сердечных приступов, инсультов или истощения. — Он выдавил на лице небольшую, самодовольную улыбку. — Это была простая истерия, и в итоге она закончилась.

— Вы хотите сказать, что Аврора — это нечто похожее? Подозреваю, многим нашим зрителям будет трудно это принять. — Микаэла была рада видеть, что Джордж не смог удержать неверия на своем лице и в голосе. Джордж, по большей части, был простым болтуном, но где-то под оксфордской рубашкой, в его груди билось маленькое, тревожное репортерское сердце. — Сэр, у нас есть кадры новостей о тысячи женщин и девочек с этими волокнистыми наростами — этими коконами — покрывающими их лица и тела. Это затрагивает миллионы женщин.

— Я ни в коем случае не упрощаю ситуацию, — сказал Ди Пото. — Абсолютно нет. Но физические симптомы или реальные физические изменения в результате массовой истерии не редкость. Во Фландрии, например, у десятков женщин открывались стигматы — кровоточили руки и ноги — в конце восемнадцатого века. Сексуальная политика и политкорректность в сторону, я чувствую, что мы должны…

В этот момент Стефани Кох, продюсер Послеобеденных событий, появилась на съемочной площадке. Заядлая курильщица, покрывшаяся глубокими морщинами в свои пятьдесят, она видела на телевидении все и вся. Микаэла сказала бы, что Стеф имела броню против любого безумного мнения гостей. Но, как оказалось, и в ее доспехах была щель, и доктор Ди Пото с круглыми очками и зубастым ртом ее обнаружил.

— О чем ты, блядь, говоришь, оснащенный пенисом хомячок? — Закричала она. — У меня две внучки с этим дерьмом, растущим на них, они в коме, и ты думаешь, что это женская истерия?

Джордж Алдерсон выбросил руку, пытаясь её удержать. Но Стефани её отбила. Она плакала сердитыми слезами, когда нависала над доктором Эразмом Ди Пото, который что-то там кудахтал в своем кресле и исподлобья смотрел на эту сумасшедшую Амазонку, появившуюся из ниоткуда.

— Женщины во всем мире стараются не спать, потому что боятся, что никогда не проснутся, и ты думаешь, что это женская истерия?

Микаэла, техник и женщина с протеста, как зачарованные смотрели на монитор.

— Давайте рекламу! — Крикнул Джордж, глядя через плечо Стефани Кох. — Мы должны сделать перерыв, ребята! Иногда все становятся немного напряженными. Ведь это прямой эфир, хоть и…

Стефани кружилась по студии, глядя на камеры и кабины управления.

— Не смей уходить на рекламу! Нет, пока я не покончу с этим шовинистическим дерьмом! — Она все еще была в гарнитуре. Теперь она сорвала микрофон и начала бить им Ди Пото. Когда он поднял руки, чтобы защитить верхнюю часть черепа, она саданула его по лицу. Из носа брызнула кровь.

— Вот это и есть женская истерия! — Кричала Стефани, избивая его гарнитурой. Теперь у маленького доктора открылось сильное кровотечение. — Вот как выглядит женская истерия, ты… ты… ты… КОЧАН КАПУСТЫ!

— Кочан капусты? — Спросила женщина-протестующая. Она начала смеяться. — Она только что назвала его кочаном капусты?

Пара техников бросилась сдерживать Стефани Кох. В то время как они с ней боролись, и Ди Пото кровоточил, а Джордж Алдерсон стоял, разинув рот, студия исчезла и пошла реклама Симбикорта.[153]

— Сейчас рожу, — сказала женщина. — Как же это было здорово. — Ее взгляд сместился. — Скажите, можно и мне немного? — Она смотрела на небольшую кучку кокса, сидя на стуле перед ламинированным графиком работы техников.

— Да, — сказал один техник. — Сегодня бар открыт.

Микаэла смотрела, как протестующая подцепила понюшку ногтем и отправила ее в нос.

— Вау! — Она улыбнулась Микаэле. — Я официально готова зажечь.

— Успокойся и сядь, — сказала Микаэла. — Я тебя позову.