Спящие боги

— Ну, пришло время вспомнить, чему учили на Земле…

Затем — сжал губы, привстал в стременах — приготовился к прыжку. Летит навстречу перекинувшаяся над двориками ветвь большого дерева. Прыжок. На лету перехватил обеими руками, рванул вверх, в воздухе извернулся и вот уже оказался в маленьком, безмятежном садике. Пробежал через садик — вот высокий забор — подпрыгнул, ухватился, стал подтягиваться, но тут перехватили за ногу. Глянул — за ним уже был Леха — сливался с сумерками, на призрака походил. Оскалился зло:

— Думал — самый ловкий?.. От нас не уйдешь!.. — и дернул вниз.

Творимир умудрился удержаться — вырвал одну ногу, что было сил двинул — попал в затылок — Леха охнул, отпустил. Творимир перемахнул через забор, оказался на совсем уж узенькой, темной улочке.

Некоторое время бежал, петлял по переулкам, перебирался через заборы… Но вот спереди послышался конский топот и до боли знакомые голоса. Творимир перемахнул через очередной забор, там вжался в землю, замер.

Небо уже почернело. Теплый, лучистый свет звезд кутал землю…

За забором настоялось рычание псов настоящих и "Черных Псов" — они остановились прямо против Творимир.

— Кажись Рвач чего учуял…

— Ну и что?! Ты в этой темени лазить хочешь?!.. Не нашли и черт с ним!.. Все равно уйти ему не дадут — у ворот схватят. Не сегодня — завтра. Какая разница, когда?!..

— А ты прав. Слышь — вымотался я сегодня. Поехали на пир.

— Я про тоже — поехали…

Вскоре перестук копыт смолк в отдалении. Нежное безмолвие ночи окутало Творимира…

А ему было страшно и одиноко. Он хотел получить ответы на многие вопросы, но не у кого было спросить…

С полчаса пролежал в темноте, под забором — прислушивался. Город безмолвствовал, и только где-то в отдалении выли волки…

Прошептал:

— Волки за городом воют… Лучше к волкам, чем здесь оставаться. Хотя у городских ворот уже знают про меня — ждут. Но ведь должен быть какой-то выход… Оставаться здесь — бессмысленно. При свете дня меня быстро найдут…

Творимир поднялся, и, пригибаясь, побежал вдоль забора. Снова улочка… И тут серебреным оком отразилась в небольшой речушке Луна. Творимир так рассудил: раз речушка — рано или поздно она должна вытекать из города; пусть даже по подземному туннелю — он готов был рискнуть, плыть неведомо сколько, быть может, задохнуться — только бы вырваться из города.

В Царском дворце безумствовал пир, но во всем городе — ни одного огонька. Перемигивались над крышами ясные звезды, вот метеор метнулся…

И тут увидел Творимир огонек. На берегу речушки высилось высокое, стройное здание, и из маленького, близкого к земле окошечка выбивался этот теплый, спокойный свет. И наш беглец сразу почувствовал доверие — там его не выдадут, но помогут…

Вот древняя дубовая дверь. Толкнул — дверь оказалась открытой. Приятно скрипнула, и вот дыхнуло на него домашним теплом. Он ожидал увидеть маленькую комнатку, но открылась огромная зала с колоннами. В высоких подсвечниках потрескивали свечи, и было их великое множество. Свет пульсировал воздушным озером, но в высоте сгущался таинственный полумрак… А стены были расписаны живыми, яркими красками. Деяния местных святых, божественные виденья…

Поглощенный буйством этих образов, Творимир не сразу заметил живого человека. Это был юноша лет двадцати. Он стоял на мостках, и создавал очередную фреску. Творимир подошел, окрикнул — юноша не повернулся, даже не вздрогнул. Из этого Творимир сделал вывод, что художник глух. Все же он не оставил надежды изъясниться с помощью знаков — взобрался по лестнице, и осторожно тихо до плеча юноши.

Тот опять-таки не дрогнул — осторожно отстранил кисть от фрески, убрал ее в коробочку, и уж затем обернулся. На устах его была приветливая улыбка, но… эта улыбка померкла, как только он увидел Творимира. Художник заметно побледнел…

— Я пришел к тебе с миром. — молвил Творимир, и в примирительном жесте выставил перед собою руки.

Юноша отшатнулся, и, если бы Творимир не перехватил его за руку — упал бы вниз… И тут Творимир понял — ведь на нем была одежда "Черного Пса"… Он спешно заговорил:

— Ты на одежды не смотри — я к этим бандитам никакого отношения не имею!.. Я от них сбежал — они за мной охотятся. Мне дальше бежать надо. Понимаешь?.. Э-эх, да ничего ты не понимаешь! Мне бы бумагу — написал…

Он огляделся, увидел фреску, да тут и замер — обо всем забыл. Фреска — огромное, многометровое полотно, отображала птиц. Живыми реками спускались они с неба, так искусно были изображены, что, казалось — сейчас задвигают крыльями, запоют. У каждой птицы было знакомое девичье лицо. Творимир взглянул дальше. Птицы спускались к озеру. Из озера вздымалось сияние, а в глубинах виднелся его, Творимира, лик… Невозможно было ошибиться — это действительно было его отображение. Только вот лик на фреске был успокоенным, а из глаз лился тихий небесный свет…

Он быстро обернулся, хотел спросить у художника, что здесь отображено (хотя бы по губам, он должен быть понять вопрос), но художника уже не было, только, где-то хлопнула дверь.