Спи, моя радость

Я поворачиваюсь. Видно, взгляд у меня сумасшедший, потому что зараза старая тут же прячется за столом. Вижу только кудрявую макушку, она шевелится, как пучок макарон.

– Вы мне ответите! Я никуда не уйду, пока не снимете с меня проклятие.

– Ты перепила? – слышится противный голос откуда-то снизу. – Я тебя знать не знаю. Иди с миром. Ох, и неспокойные рабочие дни пошли: то танцульки до поздней ночи, то сумасшедшие бродят, – она ворчит, а мне кажется, что я схожу с ума. Готова на всё, лишь бы вытрясти из неё правду и свою свободу.

– Вы что будете продолжать притворяться? Я вам жизнь спасла, а вы наградили меня «подарочком». Ну, хватит уже! Заберите его, прошу вас!

И она взрывается сухим смехом. Жутко-истеричным, безумным. А потом осторожно выглядывает из окошка.

– Моей старой жизни угрожает разве что радикулит, милочка. А вот тебе стоит нервы полечить. Явно же неудовлетворённая. Вон какого мужика-красавца обидела. Будешь до старости лет старой девой! – Она так ехидно улыбается, что мне хочется протянуть руки в окошко вахты и стиснуть пальцы на сухой старческой шее.

– Но вы же… – голос превращается в жуткий писк. Не могу ничего сказать, связки горят, будто иглы туда натыкали.

– Иди, иди, – бабка кивает в сторону двери. – Накричалась, голос сел, надо дома чайку попить, успокоиться. Иди, – будто не просит, а наговаривает. Жутко от её взгляда и слов.

Хватаю сапоги и направляюсь к расфуфыренной пышной ёлке, что упирается в пятиметровый потолок в углу. Яркие гирлянды стянуты к центру со всех сторон и напоминают громадного паука.

Я ищу взглядом пуфик и падаю, не чувствуя ног. Быстро переобуваюсь, бросаю туфли в сумку. Дыхание царапается, будто лапа дикого лиса полоснула по шее, и голоса нет совсем. Сомнение выжимает из меня последние силы.

А если я ошиблась? Вдруг обозналась? Но она так похожа. Не могла я так промахнуться. И Кима зря обидела, не нужно было срываться.

Смотрю на огромный стеклянный шар, что висит на одной из пышных еловых веток. В нём отражается моё румяное лицо, и мне чудится, что мой Призрак рядом стоит: опустил руки на плечи и хмурится, злится.

Правильно, злись, милый – я поступила нечестно. Усомнилась. Но я вернусь к тебе, ночь у нас ещё есть, а потом снова буду ждать. Сколько понадобится.

– Только не оставляй меня… – шепчу и перевожу взгляд на снежинку, что венчает дерево. – Я так хочу тебя встретить, Призрак, обнять, спрятаться под твоими ладонями. Любить тебя хочу всего: чувствовать и видеть. Знать. Не во сне, а по-настоящему.

Гирлянды мерцают назойливо, и в какой-то миг верхушка ёлки вспыхивает ярким светом. Жмурюсь от рези в глазах, а потом поднимаюсь и, минуя испуганную бабку, бегу на улицу.

Сейчас даже благодарна ей, той с остановки, потому что иначе я бы не испытала всего, что было между мной и Призраком.

16

Если ты не вода, я не пламя…

Кто мы есть и куда же идём?

Поделись со мной крошечкой веры,

даже если не быть нам вдвоём.

Я не знаю, как добираюсь домой – на автомате. Мне всё равно, что происходит на улице, в паутинах цветных ночных дорог, в набитых до предела маршрутных такси. Среди шумной толпы не могу сдержать слёз. Они ползут по щекам и рвут душу на части.

Только бы он пришёл…

Только бы не обиделся.

Вина грызёт под лопатками и ускоряет мой бег. Лечу, как сумасшедшая, мимо панельных домов, мимо цветастых, наряженных снежинками и гирляндами, окон. Я готова любить Новый год, готова праздновать, восхищаться фейерверком, наслаждаться мандариновым и хвойным запахом, только бы любимый меня не бросил. И приходил, как прежде.

Да только вина за дерзкий поцелуй, за то, что загорелась от другого, и предчувствие жмут под ребрами и не дают дышать спокойно. Я столько лет к нему привязана и потому не могу осознать, как буду жить, если Призрак меня бросит.

В супермаркете на перекрёстке покупаю фонарики, игрушки, пластиковые ёлочные шары, даже фигурки Снегурочки и Деда Мороза. Я готова верить во что угодно, только бы не стратить сейчас, не остаться в эти несколько дней в одиночестве. И дождаться Призрака в грядущем году.

Возле забитой автомобилями стоянки паренёк в вязаной шапке продает облезлые ёлки. Не рассматривая, хватаю одну из них и отдаю последние деньги. Завтра придётся посидеть на голодном пайке, а с первого числа искать новую работу. Щемит в груди от этой мысли, ведь рекомендательных писем нет, а пару звоночков шеф обязательно сделал, и меня просто никуда не возьмут.

Но подумаю об этом позже, сейчас в мыслях пульсирует только одно: Призрак. Только бы он пришёл.

Квартира встречает невыносимой пустотой и мраком. Включаю везде свет, развешиваю лампочки и украшаю ёлку. Из остатков еды готовлю сырный суп, но есть не могу – ничего не лезет. После душа заползаю в постель и долго не могу согреться.