Читаем Спецназ Великого князя полностью

Спешились, завели коней в лес, при конях двух стрельцов оставили. Сами к опушке. Каждый местечко удобное присмотрел. Пищаль тяжёлая, в руках долго при прицеливании не удержишь. Стрельцы поставили оружие на ветки, так выстрел точнее будет.

Через короткое время показался литовский дозор, десять всадников.

– Приготовились! – тихо сказал Фёдор.

Литовцы не спеша доехали до места, где сотня в лес свернула. На большой дороге остались следы от множества копыт. Первый из всадников с коня соскочил, стал следы разглядывать. Сейчас «следопыт» тревогу поднимет. Фёдор махнул рукой, грянул залп. Опушку дымом затянуло. М-да, встреча неожиданная, Фёдор не успел обговорить, что хотя бы одного в живых оставить надо было. А сейчас вся сотня залп сделала, и у литовцев шанса выжить не было. Фёдор подошёл к телам. Все пулями изрешечены, никто не дышит.

– Зарядить пищали!

Залп сотни пищалей могли слышать окрест. И дозор мог идти впереди большой рати и столкнуться с ней с разряженным оружием чревато потерями. Несколько минут, стрельцы пищали зарядили. К Фёдору дозорный подскакал, который сигнал тревоги подавал. Он тоже в лесу прятался, и дозорный десяток литовцев мимо себя пропустил.

– Сотник, пыль на дороге, пока далеко.

Пыль – это плохо. Пыль взбивает множество копыт. И самое разумное – повернуть назад, в бой не вступать.

– Вот что, скачи вперёд, прикинь, сколько войска идёт.

Ещё не факт, что литовцы, вполне могут быть русские из другой рати. Чётких границ нет, а с набегами ходили как наши, так и литовцы. Оружие, шлемы, щиты, всё схожее. Разница только в одежде, да прапор другой. Дозорный ускакал. Фёдор приказал выводить коней из леса. Если литовцы и много, надо к своим галопом возвращаться. Ежели врагов мало, стоит бой дать. Дозорного долго ждать пришлось, около часа. Показался на дороге, стрелой летит, к шее скакуна припал, рукой машет! Доскакав, спрыгнул с коня:

– Полторы сотни идут. Если и ошибаюсь, немного.

Фёдор решил дать бой. Сидеть в крепости и стрелять из-за укрытия скучно. Он воин, а не плотник или хлебопашец. Его дело ратное. Поскольку чужая рать сюда сама шла, решил стоять на месте. А чтобы не отвернули, увидев русских, обманку придумал. Половину сотни в лес завёл.

– Стоять здесь наготове. Как рукой махну, выбегаете, строитесь шеренгой и залп даёте.

Если сразу дать залп из всех пищалей, литовцы обязательно воспользуются, в атаку пойдут, а встретить огнём не получится, времени на перезарядку много уходит.

Коней снова в лес завели. У литовцев лучников хватает, ранят или убьют коня, а это средство передвижения, и заменить его другим не всегда возможно. У селянина отобрать можно, только конь будет тягловым, привыкшим ходить с телегой или плугом. И никогда он быстро не побежит, как лошадь верховая. И стоит скаковой конь дорого, до двух рублей, когда годовое жалованье рядового ратника первого разряда пять рублей в год.

Чужая конница показалась. Увидели горстку стрельцов, сабли выхватили, с посвистом удалым на полусотню Фёдора помчались. Сто шагов осталось, когда Фёдор скомандовал:

– Пли!

Залп. И кони, и люди литовские падать стали, на них налетали задние, тоже падали, а Фёдор рукой машет, сигнал подаёт. Отстрелявшаяся полусотня в лес побежала заряжаться, её место другая полусотня заняла. Литовцы себя в порядок привели. А тут ещё один залп! И снова смена полусотен. Ещё залп! Не выдержали литовцы убийственного огня с близкой дистанции, развернули коней, кто уцелел, и уходить стали. На месте побоища трупы, и людские, и конские. Кони, что без всадников остались, за ратью литовской поскакали.

– По-быстрому собрать трофеи! – распорядился Фёдор.

Оружие собирали, срезали или срывали с поясов кошели. Трофей в бою добыт, не мародёрство. Монеты литовские чудные, на рубли не похожи, с профилем Казимира, уже умершего. Да всё равно, чей профиль на монете, купцы русские любые монеты принимают по весу, хоть золотые, хоть серебряные.

К вечеру сотня в Вязьму вернулась, нагруженная трофейным оружием, шлемами и кольчугами. Хорошее оружие или броню казна выкупала, а что похуже, брали кузнецы-оружейники. Подремонтируют или вовсе перекуют и продадут. А ратнику, что трофей на меч взял, приварок к жалованью.

Столкновения продолжались ещё всю осень и зиму. И лишь пятого февраля 1494 года был заключён мир. По нему большая часть земель, завоёванных войском Ивана или присоединённых путём перехода князей на службу Московскому государству, входили отныне в состав земель московских. Вязьма стала частью русского государства, но литовцам вернули Любуцк, Мезецк, Мценск. Также Иван дал согласие на брак дочери Елены с Великим князем литовским Александром. Выставив заставы на новом порубежье, русские рати ушли. Но на вновь обретённых землях остались дружины князей, перешедших на службу к Ивану.

Перейти на страницу:

Все книги серии Спецназ древней Руси

Спецназ Великого князя
Спецназ Великого князя

Знаменитое сражение на реке Угре в 1480 году, позже прозванное «Стоянием», положило конец монголо-татарскому игу и послужило первой вехой в становлении независимого Русского государства. Боевые действия продолжались несколько месяцев на широчайшем для тех времен фронте – более 60 верст. До решающей битвы дело так и не дошло – конец противостоянию положила отправка в глубокий тыл ордынцев отряда отборных воинов Великого князя Ивана.Сейчас бы такой отряд назвали разведывательно-диверсионной группой специального назначения… Спецназом!Расширялось и крепло Московское государство, прирастало землями, непрерывно воевало. И молодой дружинник Федор Сухарев прошел вместе с ним славный путь от новика до десятника и сотника, сражаясь, побеждая и познавая горечь поражений.

Юрий Григорьевич Корчевский

Историческая проза / Попаданцы

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза