Читаем Спецназ Великого князя полностью

Ну да, не дурак. А деньги каждому потребны. Предать своих, изменить, Фёдор никогда бы не смог. А гниль отпустить, так государству лучше.

Выспались на перинах, утром воды попили, коней оседлали, проехались в одну сторону, другую. С селянами встречными поговорили. Не видели ли боярина Фомичёва? А куда девался? Вот и мы не знаем, жаль. И в неспешном темпе в Алексин. Далеко за полдень в город въехали, земскому голове доложили.

– Как так нет? А искали?

– Все дороги объехали, холопов опросили. Сутки, как не более, не видел его никто.

– Убёг, сволочь! Да разве теперь догонишь? У него сутки форы. Теперь его в Вятском краю искать надо, туда подался. Небось родня там. Уйдёт в леса глухие, будет на заимке жить-поживать.

– Так ты запиши Фомичёва в нетутях, чтобы, значит, с нас спроса не было. И так коней едва не загнали, разыскивая.

– Не виню. Сбежал так сбежал. С семьёй, говоришь?

– Именно!

– Поймают, далеко не уйдёт.

Фёдор с десятком вернулся в полк. О пойманном боярине ничего слышно не было. Фёдор встретился с ним значительно позже.

В Москве Фёдор пробыл недолго, недели две. А потом его сотня наряду с другими стала обеспечивать охрану обозов со знатными людьми, переселяемыми в Великий Новгород. При царе Иване переселение когда принудительное, когда переселяли новгородцев во Владимир и Нижний или вятчан в подмосковные земли, а когда и добровольное, как москвичей в Великий Новгород. Занимали они дома выселенных за крамолу новгородцев. Многие и не поехали бы, да засиделись в своих чинах и должностях, а Иван при переезде в Новгород обещал повышение в чине да поместья обширные. Соблазнились дворяне, бояре и служивые люди в основном из боярских детей. И холопы с ними отправились, и слуги, да только кто спрашивал их желание?

Обозы шли из Москвы до Великого Новгорода почти сплошным потоком. К каждому обозу охрана, поскольку на дорогах беспокойно. Сказать по совести, лёгкая зависть у Фёдора была. Видел, в какие хоромы заселялись служилые люди. В Москве землица дорогая, наделы под владения маленькие. А Великий Новгород по площади не меньше Москвы, хотя народу меньше. А ещё жители от иноземных купцов зачастую манеры одеваться перенимали и вольный дух ещё не весь войско московское вышибло. В Москве государю или боярам поясной или земной поклон отбивали, а в Новгороде этого в привычке не было, кивали или руку к сердцу прикладывали.

Так зима в походах между Москвой и Новгородом пролетела. Вернулся из похода, а супружница уже родила. Мальчик, продолжатель фамилии. В своей избе Фёдор и повивальную бабку застал, и служанку, и тестя с тёщей. Купец от счастья, что дедом стал, прослезился. А потом с укорами к зятю:

– Просил бы ты у начальства службы поспокойнее. Супружница почти всё время одна.

– Служба такая. Состарюсь, тогда и посадят на место спокойное, – оправдывался Фёдор.

Через сорок дней малыша крестили, Петром нарекли по святцам. По этому поводу посиделки знатные устроили.

А через два месяца снова в поход, уже к землям литовским. Сложные отношения у Москвы с соседями. То с ливонцами воюют, то с Литвой, то со шведами, а уж с магометанами – Ордой да с Казанским ханством почти каждый год.

Ещё в 1481 году в Киеве был раскрыт заговор князей – Ивана Юрьевича Гольшанского, Михаила Олельковича и Фёдора Ивановича Бельского с целью убийства Великого князя Литовского Казимира. Князья желали отойти от Литвы со своими владениями и отойти под руку Москвы. Гольшанского и Олельковича казнили, а князя Бельского предупредили верные люди из окружения Казимира. Успел в последний момент вместе с семьёй бежать в Москву, где Иваном обласкан был. Князю выделили надел на землях московских, но граничащих с Литвой. В 1482 году в Москву бежал князь Иван Глинский. В том же году посол литовский Богдан Сокович потребовал от московского князя признать права Литвы на Ржев и Великие Луки с их волостями. Иван отказался, сам послал посольство крымскому хану Менгли-Гирею. Союзник Москвы пошёл на Литву с набегом. Сжёг Киев (входивший в состав Литвы), прошёлся по южным землям литовским. Литва все силы бросила, чтобы крымских татар выдворить.

Весной 1489 года уже дошло до вооружённых пограничных столкновений между Литвой и Москвой. В Литовском княжестве русские проживали, вера православная, устроение войска одинаковое с московским. Да Великий князь Литовский Казимир ещё и король польский, где католическая вера. Потому многие князья литовские, испытывая давление, хотели под руку Москвы отойти. Иван не прочь земли литовские в состав своего государства включить. Литва – сосед грозный, а граница её земель в сотне вёрст от Москвы, войску три дневных конных перехода. Конечно, Ивану, как правителю мудрому и дальновидному, хотелось эти границы отодвинуть. В декабре 1489 года на сторону Москвы перешли пограничные литовские князья – Одоевские и Воротынские, а с ними их уделы.

Перейти на страницу:

Все книги серии Спецназ древней Руси

Спецназ Великого князя
Спецназ Великого князя

Знаменитое сражение на реке Угре в 1480 году, позже прозванное «Стоянием», положило конец монголо-татарскому игу и послужило первой вехой в становлении независимого Русского государства. Боевые действия продолжались несколько месяцев на широчайшем для тех времен фронте – более 60 верст. До решающей битвы дело так и не дошло – конец противостоянию положила отправка в глубокий тыл ордынцев отряда отборных воинов Великого князя Ивана.Сейчас бы такой отряд назвали разведывательно-диверсионной группой специального назначения… Спецназом!Расширялось и крепло Московское государство, прирастало землями, непрерывно воевало. И молодой дружинник Федор Сухарев прошел вместе с ним славный путь от новика до десятника и сотника, сражаясь, побеждая и познавая горечь поражений.

Юрий Григорьевич Корчевский

Историческая проза / Попаданцы

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза