Спецназ боярина Коловрата

Сотники и избранные воины, которые хоть и не командовали в бою, но своими ратными заслугами получили честь участвовать в советах, смотрели на княжича-мальчишку. В их взгляде не было ни насмешки, ни надежды. Они понимали, что этот отрок мало что может решить, но также они понимали, что хоть какой-то князь лучше, чем никакого.

– Воины! – обратился к ним княжич Игорь Ингварьевич. – Я не хочу перед вами темнить душой. Помощи нет и не будет. Все силы, на которые мы можем рассчитывать, сейчас здесь! Вы – эти люди.

– Да как это возможно? Да без черниговской рати мы капля в озере!

– А если я не скажу вам правду, вы слепцы, – отрезал княжич Игорь Ингварьевич, – поскольку я молод и не знаю ратных премудростей, назначаю своим воеводой боярина Евпатия Львовича по прозвищу Коловрат. Он поведет вас, и его слушайте, как меня.

– Да как это возможно, – попробовал возразить боярин Симеон Святославович, – мы тут с боярином Евпатием поговорили и решили…

– Я сказал свое слово. Я сказал, кто будет воеводой.

Боярин Евпатий смотрел на своего воспитанника с восхищением. Хороший князь из Игоря получится. Хороший. Главное, что решительный. Такой сомневаться не будет, а если ошибется, то скорее выход найдет, чем тот, кто, долго все обдумывая, примет верное решение, но когда все пойдет не по намеченной дорожке, не будет знать, как поступить.

– Вот что я хочу с вами обсудить. Идти ли нам к Рязани?

Первым взял слово старый воин, покрытый шрамами, полученными в битвах. Он не был ни сотником, ни десятником, но его хорошо знали. Ярослав Вадимович прошел нелегкий путь, и прошел его со славой. Все знали, что он лучший следопыт. Много лет Ярослав указывал по следам путь, которым разные тати уходили от погони. Он знал каждую березку, а в каждом селе у него были свои люди.

– Монгольское воинство нас всерьез не воспринимает, а посему мы, может, и смогли бы пробиться к Рязани, но что это даст? Надо пройтись и собрать воинов, тех, что успели укрыться в лесах, когда пришли монголы.

– Верно говорит Ярослав, – поддержал богатыря сотник Андрей Николаевич, – верно. Ведь дозорная дружина в бою не участвовала. Там почти пять сотен воинов. Их отрезали от нас, и они, верно, идут следом за Ордой. Ими командует боярин Никодим Васильевич.

– Верно, вместе с ними нас уже полторы тысячи будет. Даст Господь, Рязань выстоит, тогда мы сможем терзать ворогов своими наскоками. Это наша земля, и нам здесь каждый камушек знаком, каждое деревце, каждый ручеек.

– А что ты, воевода Евпатий, скажешь? – спросил Ярослав Вадимович. – Ты у нас голова, тебе и решать. Тебя ведь княжич над нами поставил.

– Мы к Рязани двинемся. Где нам, по-вашему, искать других воинов, будь то сторожевая дружина, будь то еще кто? По лесам и болотам мы только смерть свою найдем. Все будут прорываться с боем в город.

– Воевода, – вмешался боярин Симеон Святославович, – ты, верно, не знаешь, но великий князь послал три тысячи ратников вместе с Романом Ингварьевичем к Коломне. Там, он надеялся, тот соединится с владимирской дружиной.

– Тем паче. Мы двинемся к Рязани, и, когда владимирская рать ударит по монголам с одной стороны, мы ударим с другой, и пусть сила наша невелика, но враги не ждут, что мы обрушимся на них. Главное, чтобы Рязань выстояла.

Боярин Евпатий Львович на секунду представил, что будет, если Рязань все-таки падет. Нет, отогнал от себя дурные мысли боярин. Господь такого не допустит. Если город падет, что тогда станет с Евпраксиньей? Что будет с Василисой Николаевной и ее семьей? Хоть боярин и не всегда с ней ладил, но уже давно считал ее сестрой. Не дай Господь, чтобы с ними чего недоброе приключилось.

– Ну, раз возвращаемся к Рязани, значит, надобно времени зря не терять. Как раз успеем вместе с владимирской ратью на ворога обрушиться, – сказал Ярослав Вадимович.

– Через час выступаем, – подытожил боярин Евпатий Львович, – все, идите к переходу готовьтесь.

Ох, как бы за воеводство свары не случилось, подумал боярин. Только этого нам не хватало! Но, видимо, боярин Симеон Святославович вовсе не собирался настаивать на своем верховенстве.

Ужасные вести

Войско повернуло и двинулось обратно к Рязани. Боярин Евпатий Львович молча ехал рядом с боярином Симеоном Святославовичем. Княжич Игорь Ингварьевич был чуть впереди.

– Княжич в седле держится, словно всю жизнь в походах провел, – сказал боярин Симеон Святославович, – любо-дорого смотреть! Жаль, по годам маловат, а так настоящий витязь.

Боярин Евпатий Львович был польщен словами Симеона Святославовича. За год, что княжич был у него на воспитании, тот и вправду стал ездить на коне значительно лучше.

– Ты, боярин, злобы на меня не держи! Княжич меня воеводой поставил потому, что он меня знает хорошо. Ему так проще. Посуди сам – людям сейчас нужен предводитель, и такой, чтобы рода он был княжеского.

– Да я ведь ничего не говорю, боярин. Ты воевода, значит, я у тебя в услужении, а коли что увижу и свое мнение буду иметь, так сразу тебе скажу. Договорились?