Спецхран

Трое встречающих остановились в паре шагов от кромки платформы.

— Парадокс и даже ирония, — сказал «призрак», следя за ними. — Чисто технически моя ветка — проекция обывательских представлений о вашем здешнем Андропове. Но как реальный политик он имеет лишь отдалённое отношение к нашей идеологии.

— Почему? — спросил Алексей.

— По разным причинам. Одну из них мы наблюдаем прямо сейчас. Именно ваш Андропов покровительствует тому, кто скоро начнёт пресловутую перестройку, которая приведёт к реставрации капиталистических отношений.

— Но дисциплину Андропов у нас и правда ужесточал.

— Да, этот штрих, судя по всему, и стал основой проекции. А ещё — тот факт, что Андропов возглавлял у вас КГБ.

— А на вашей ветке не возглавлял?

— Нет, на нашей он вообще не достиг высоких постов.

Пока шёл этот диалог, Горбачёв посматривал на часы. Андропов что-то сказал ему негромко и веско. Горбачёв кивнул с благодарностью, затем задумался о своём и запрокинул голову, вгляделся в звёздное небо.

— Я помню этот кадр, — прошептала Анна. — Видела с нашей камеры, она тут на квадрокоптере где-то. Хотя теперь, наверно, сломалась из-за помех…

Коротко рявкнул электровозный гудок.

На станцию, сияя прожектором, вползал поезд.

«Призрак» склонился над проектором, что-то подрегулировал. Чтобы освободить руки, он сунул пистолет в кобуру под мышку. Другого такого шанса могло не быть — и Алексей рванулся вперёд.

Нет, он не рассчитывал, что сможет вырубить «призрака».

Всего лишь хотел столкнуть проектор под поезд.

Однако «призрак» оказался готов и к этому. Развернувшись мгновенно, он ударил ногой навстречу — не в голову Алексею, а всего лишь в солнечное сплетенье, но этого хватило вполне.

У Алексея перед глазами расцвёл красный фейерверк, боль взорвалась внутри, а дыхание вышибло напрочь. Он упал на асфальт, рефлекторно скрючившись.

На несколько секунд он перестал что-либо соображать. А когда кое-как очухался, обнаружил, что Анна пытается приподнять его и оттащить назад.

«Призрак», опять достав пистолет, смотрел на них без всяких эмоций. Заметив, что Алексей уже в состоянии воспринимать окружающее, сказал:

— В следующий раз — стреляю на поражение. Устных предупреждений больше не будет. Теперь вернитесь на место.

Сипло дыша, Алексей переполз на лавку с помощью Анны. Повернув голову, посмотрел на будущих генсеков.

Поезд уже остановился. Встречающие стояли у вагонной двери, ожидая, когда появится Брежнев.

Проектор «призрака» загудел — и этот звук Алексей, конечно, узнал.

Леонид Ильич вышел на перрон.

Гудение стало громче. Линза проектора замерцала, но луч света не появился, вопреки подсознательным ожиданиям Алексея. Скорее наоборот — стали исчезать последние краски, которые ещё оставались на потускневшем вокзале. Картинка превращалась из блёклой в чёрно-белую, но при этом приобретала неестественную контрастность.

У Алексея мелькнула мысль — проектором эту штуку можно назвать лишь условно. На деле же она выполняет противоположную функцию — выхолащивает информационное поле.

Аномалию, впрочем, замечали лишь «попаданцы». Местные же партийцы продолжали общаться, охрана не проявляла признаков беспокойства.

Таранов, поздоровавшись с Брежневым, шагнул в сторону.

Воздух возле вагона дрогнул — для Алексея это смотрелось так, будто по телекадру прошла короткая рябь помех.

Затем картинка вновь стала чёткой, хоть и бесцветной.

Будущие генсеки переговаривались.

Реальная история шла своим чередом.

Но «призрак», видимо, получил некий предварительный результат. Он повернул к себе плоский ЖК-дисплей, прикреплённый к проектору на шарнире, вгляделся в изображение. Удовлетворённо кивнул и прикоснулся левой рукой к экрану, вводя какие-то данные. В правой же держал пистолет и краем глаза следил при этом, как ведут себя пленники.

— Что вы делаете? — спросила Анна, не выдержав.

«Призрак» ещё несколько секунд возился с экраном. Затем поднял взгляд и, к удивлению Алексея, ответил-таки:

— Собрал необходимый информационный материал и задал параметры архивации. Теперь процедура идёт уже без моего участия, в автоматическом режиме. До завершения осталась пара минут.

Словно подтверждая его слова, гудение изменило тональность, зазвучало отчётливее. Воздух вокруг проектора всколыхнулся. «Призрак» же продолжал:

— Ваш мир, Анна Фёдоровна, останется за барьером, вне зоны доступа. А я отправлюсь к себе — докладывать о выполненной работе. Это было достаточно утомительно, признаюсь вам честно. Я почти три месяца провёл здесь, на центральной ветке. Прыгал то в прошлое, то в будущее, подготавливая канал. Крутился, можно сказать, как белка в колесе.

Иллюстрируя свою фразу, он поднял руку и описал в воздухе окружность.

Алексей замер.

Смутная идея забрезжила в голове.

Как там говорил Валентин?

Колёсико в историческом механизме…

И сами они много рассуждали о кольцевых маршрутах…

Пока он раздумывал, движение воздуха над перроном стало более акцентированным. Это напоминало воронку, в центре которой находился проектор, или циклон в миниатюре — закручивающийся спиралью, но пока ещё медленный и компактный, в радиусе не больше нескольких метров.