Спецхран

— Вот из-за таких «ам!» я в эти симуляции почти не заглядывала. Разве что в самые безобидные иногда. На тропический пляж с красивыми пальмами и прибоем…

— Н-да, — заметила Настя, — и это у нас — исследовательница параллельных миров. Детский сад, ясельная группа.

— Ага, вот ты бы на моём месте развернулась по полной. Дружинникам морды бы расцарапала, а из «призрака» выдоила бы всю информацию до последнего байта. Он бы тебе любые подробности растрепал, лишь бы ты отвязалась.

— Верно мыслишь, подруга.

— А там у вас, — сказал Алексей, показав на другую сторону площади, — насколько я понимаю, кинотеатр?

— Да, — подтвердила Анна, — для широкоформатных фильмов в три-дэ.

На фасаде кинотеатра пестрели баннеры. С самого большого из них смотрела девица — очень красивая, но печальная. За плечом у неё торчал суровый мужик. Видны были только лица — крупным планом на фоне звёздного неба. Они находились в левой части рисунка. Справа же, почти отзеркалив их, висела Земля, частично закрытая лунным диском. Название по центру вверху гласило: «Точка неравновесия».

— Драма, — сказала Анна, — фильм про разлуку. Девушка — выпускница Космической академии, штурман. Получает распределение на корабль, приписанный к Луне. И вскоре знакомится с капитаном другого транспортника. Но у него — земной порт приписки. И встречаются они только на перевалочной станции между Землёй и Луной. Ну, в точке Лагранжа. Такое, знаешь, внешнее равновесие — механическое, но не эмоциональное…

— Короче, ты понял, — вмешалась Настя. — Премьера была вчера, но Анька соплями исходила ещё за месяц. Своди её обязательно. Только не сегодня и без меня, а то я там или захраплю, или кого-нибудь покусаю.

Они обогнули кинотеатр. Вниз, как и в реальности Алексея, вела широкая лестница. Но вместо «белого дома» (администрацию ведь переселили) здесь на виду торчало гигантское цилиндрическое сооружение. Анна пояснила:

— Спорткомплекс.

Левее было открытое, незастроенное пространство, и там сейчас монтировали концертную сцену. Увидев это, Настя оживилась:

— О, а вот это классно. К нам «Транс-Пацифик» приехал.

— Группа?

— Ага. Ребята из Калифорнии и с Камчатки скооперировались, сделали совместный альбом. Не суперзвёзды пока, но это даже и лучше. Не успели ещё зазнаться. И вот на них сегодня пойдём, понятно? Отговорки не принимаю.

— Ну, вообще да, — согласилась Анна, — надо сходить. Ты не против, Лёш? Оценишь, надеюсь. Я пару клипов видела, мне понравилось. А во сколько концерт?

— По-моему, в восемь, — сказала Настя. — Короче, вечером. Поэтому продолжаем выгуливать капиталиста без спешки.

— Слушайте, — сказал Алексей, — а канатная дорога работает на Машук? Она ведь у вас должна быть?

— Да, тоже мысль, — согласилась Настя. — Действительно, чё мы паримся? Заедем на гору, сверху всё разглядим. В комплекте. Чтобы не говорил потом, что мы тебе что-то не показали.

До канатки дошли пешком, благо было недалеко, полчаса прогулочным шагом. Оранжевая кабина с круговым остеклением поползла, покачиваясь, наверх. Под ней проплывал пологий, хоть и бугристый склон, поросший зелёным лесом, а впереди по курсу, в самой высокой точке, торчала местная телевышка.

С погодой им повезло. Облака висели клочьями пуха, разрозненные и лёгкие, не загораживая обзор. Экскурсанты, собравшиеся на плоской вершине, фотографировали окрестности. Алексей тоже сделал несколько снимков с камеры телефона, а потом стал просто смотреть.

На юго-западе вдалеке виднелся Эльбрус — двуглавый и льдисто-белый, подёрнутый сиреневатой дымкой. К северу, совсем близко, прорисовывался контур Бештау — пять разновеликих вершин. А внизу раскинулся Пятигорск — похожий на тот, что помнился Алексею с юности, но всё равно другой.

— Ух, — выдохнула Анна, — вот это вид. Почему я тут так давно не была?

— Потому что лентяйка, — сказала Настя. — А вид обалденный, да.

Они ещё долго стояли, глядя вокруг, потом спустились обратно в город. Ели шашлык, запивая лёгким вином, бродили по улицам, снова вспоминали недавнюю беготню по альтернативным мирам и просто болтали о ерунде.

Вечером был концерт. Заезжая группа играла мелодичный фолк-рок, где сквозь гитарные переборы прорывались то мотивы из кантри, то тягучие северные напевы, то вдруг что-то из «Коробейников». Лучи прожекторов вспыхивали, подчёркивая аккорды, а публика подпевала по-русски и по-английски.

Заканчивалась суббота.

Посадив Настю на полуночную электричку, Анна и Алексей вернулись в многоэтажку на городской окраине. Целовались в просторном лифте, а когда вышли на своём этаже и шагнули в квартиру, свет зажигать не стали — он был им ни к чему.

Глава 24

— Лёша, — сказала Анна за завтраком, — сейчас между мирами помехи и всё такое. Ты не можешь к себе вернуться при всём желании. Но рано или поздно всё устаканится, помехи уйдут, я думаю, и тогда… Ну, в общем, опять появится выбор, встанет вопрос… И я тоже хочу спросить — ты ведь мог бы у нас остаться? Хотел бы? Я надеюсь, что да. Это и так понятно, но проговорю всё же вслух…

— Спасибо, Аня.