Сперанский

Как велика земля Русская! И здесь те же люди, та же чернь, те же нравы и обычаи; те же почти пороки и добродетели. Сие единство почти не понятно. Во всех других государствах несравненно есть более разнообразия. Сие происходит, думаю, от того, что здешнее население есть смесь или произведение всех стран России. Но не думай и не дозволяй думать, чтоб Сибирь населена была ссыльными и преступниками. Число их как капля в море; их почти не видно, кроме некоторых публичных работ. Невероятно, как число их маловажно. По самым достоверным сведениям они едва составляют до 2 т[ысяч] в год и в том числе никогда и десятой части нет женщин. Тебе покажется странным предмет письма сего: но надобно, чтоб ты имела об Отечестве твоем верные понятия во всех отношениях. Со временем я издам таблицы, которые удивят просвещенную Европу. Они докажут, что у нас в 20-ти тысячах едва можно найти одного преступника, да и то воришка маловажного; важных же нет ни на сто тысяч одного. Я сам не поверил бы сему прежде и считаю это великим в моральном мире открытием.

Из письма М. М. Сперанского к дочери Елизавете от 6 сентября 1819 года

Сибирь есть настоящая отчизна Дон Кихотов. В Иркутске есть сотни людей, бывших в Камчатке, на Алеутских островах, в Америке с женами их и детьми и они все сие рассказывают, как дела обыкновенные. Человек ко всему привыкает, а привычка к странствию, к тому, чтоб искать похождений, кажется, еще скорее других приходит.

Ей же. От 22 июня 1820 года

Именно здесь, в Сибири, понял Сперанский с предельной отчетливостью то, о чем прежде мог из-за отсутствия опыта практической деятельности лишь догадываться, — понял тщетность всяких попыток сколько-нибудь быстрого преобразования существующих общественных порядков. Грустная мысль о неспособности человека изменить мир или хотя бы просто обуздать, упорядочить стихию общественного бытия стала определять характер его мировоззрения. Эта мысль сделалась как будто даже любимой его мыслью. Он неоднократно высказывал ее в своих письмах из Сибири. «Мы желали бы мир и свои дела устроить по-своему, а этот мир был бы, без сомнения, и весьма глуп, и для нас самих несносен. Впрочем, желания и мелкие наши покушения открывают нам причину первобытного нашего падения. Хотели перестроить мир, думали сделать лучше, вышли из покорности и тем себя и мир погубили» — так писал он в письме к дочери 7 января 1820 года.

В конце своего пребывания в Сибири Сперанский составил ряд проектов по преобразованию управления этим обширным краем. В их содержании повторялись основные устремления прежних его реформаторских планов, но Сперанский был уже не тем, полным благих намерений и надежд реформатором, каковым являлся в своей молодости.