Спаситель по найму. Истинный враг

— Думаешь, он что‑то вызнал у вождя? — недоверчиво произнес Кир.

— Он? Вызнал! Эта хитрая пронырливая бестия информацию добудет у мертвого! Купец, одним словом!

— Хорошо, если так.

Кир знаком попросил у Мирта бурдюк с квасом и сделал изрядный глоток.

— Уф‑ф!.. А хорошо готовят местные повара! Сытно, это точно! Как бы не разжиреть!

— Ничего, — успокоил его Герман. — Кочевая жизнь не лучший способ для набора веса.

* * *

Вильдерг пришел. Видимо, за время путешествия успел понять, что далеко не простые люди едут с караваном. И вести себя с ними нужно очень осторожно. Во всяком случае, вежливо.

Перевозчик не отказался ни от похлебки, ни от каши. Ни от бурдюка Мирта. Видимо, у вождя больше говорили, чем ели. Пришедшего с ним начальника охраны отправил обратно, понимая, что «компаньоны» хотят поговорить без лишних свидетелей.

Но ничем особенным наемников не порадовал. При всем его таланте сумел выяснить немного. Видимо, вождь и впрямь ничего не знал.

…Самтурек сказал, что отправка воинов происходила по личному распоряжению бека, что наказанием за ослушание была смерть. Что обещана небывалая добыча, причем к дележу допустят вождей, чего раньше никогда не было. Когда трофеи захватывает все войско, на части ее делит бек.

Еще сказал, что бек под страхом страшной казни запретил любые споры и распри внутри войска, а также велел не трогать воинов другого кочевья.

Также пришло повеление не трогать никакие караваны, вести с ними торг честно. А также не нападать на оазисы, что отдельные племена делали частенько.

Кстати, о каком‑то пророчестве в Степи тоже слышали. Шаманы предрекали беды и несчастья, но другим кочевьям. Однако предостерегали кочевников от вражды между собой и велели больше времени проводить в поклонениях небесам.

Информация от вождя скорее запутывала ситуацию, чем проясняла. Почему нельзя трогать караваны? Зачем они беку? Или это приказ того «некто», что руководил набегом?

— Во всяком случае, мы услышали главное, — подвел итог Кир. — Каравану ничего не грозит. Нападений не будет. Мы можем спокойно идти дальше.

— Не совсем, — возразил Вильдерг. — Вождь еще сказал, что кочевья Стан и Фатра в походе не участвуют. И что между ними война. Во всяком случае, мира в западной части Степи нет. До оазиса Дагуро дойдем спокойно. А вот дальше…

— Сначала надо дойти, — вставил Герман. — А там видно будет. Я, честно говоря, не очень‑то верю в дисциплину степняков.

— А зря, — качнул головой Вильдерг. — Как раз у них с дисциплиной все в порядке. Это правда, в обычное время они не сильно‑то послушны и могут нарушить запреты. Но во время большой войны, когда действует запрет «скуму‑натрё», любое ослушание карается смертью через удавление. Причем казнят виновного и каждого второго из десятка или сотни. Воины сами следят друг за другом и первыми остановят нарушителя.

— Ну да! — хмыкнул Бертом. — Подыхать никому не хочется!

— Что за запрет? — спросил Кир. — Как переводится?

— Дословно: «Ответишь головой». Это игра слов.

— Хорошая игра. Ладно, хрен с ними! Не нападут, так не нападут. Когда выступаем?

— Через час, — ответил Вильдерг. — Лошади и люди отдохнут, пополним запас воды и, если небо не изменится, выйдем.

— А что не так может быть с небом?

— Если тучи почернеют и поднимется ветер, придется переждать здесь. Иначе угодим под «хаммак» — ураган. Не видели дождь из камней и песка?

Наемники переглянулись. За время службы они видели всякое. Но под торнадо и ураганы не попадали.

Вильдерг встал, довольно погладил живот.

— Если Всевидящий позволит, к вечеру дойдем до стойбища Аламаст. А завтра до обеда — до оазиса Барбанда. Там отдохнем как следует.

Наемники не ответили. Загадывать наперед давно отучились.

2

Погода показала свой норов, когда караван был в нескольких километрах от стойбища Аламаст. Тучи, пробегавшие по небу, вдруг сгустились, почернели. Резко потемнело. Ветерок, до этого приятно холодивший лицо, окреп и начал потихоньку завывать. Пыль и мелкие комки земли били по глазам, заставляя опускать головы.

Несколько раз явственно громыхнула гроза, раскаты грома прокатились по степи и стали бить с размеренностью барабана. Порывы ветра срывали капюшоны и плохо закрепленные пологи крытых повозок.

Вильдерг приказал ускорить ход. Лошади, опустив морды и натужно хрипя, потащили телеги и повозки вперед.

Встретивший караван разъезд степняков даже не стал выяснять, кто и куда едет. Просто возглавил вереницу, ведя ее к длинному глубокому оврагу. Здесь было убежище как раз на случай урагана.

Едва повозки спустились по пологой дороге вниз, гром загрохотал прямо над головами с такой силой, что закладывало уши. Молнии насытили воздух озоном. Несколько разрядов ударили неподалеку, опалив землю.

Возничим пришлось успокаивать лошадей, закрывать их головы покрывалами. Телеги ставили квадратом близко друг к другу, лошадей загоняли в центр. Люди прятались под телегами.

С неба начали падать комья земли, камни, вырванные с корнем кустарники.

— Долго так может быть?! — проорал Герман, с трудом перекрывая грохот грома.