Спаситель мира

– Ида, я не сомневаюсь, что Уилл считал меня другом. Как-никак, я пытался ему помочь. А вот вы меня никогда в таком качестве не рассматривали.

Латиф кашлянул в кулак.

– При всем уважении, доктор, боюсь, сейчас не время…

– Позвольте мне договорить. Вы, Ида, никогда не считали меня другом Уилла и не ошибались. Другом Уилла я не был, и именно благодаря этому мог ему помочь – мог задавать прямые, откровенные вопросы о его жизни. Уилл, в свою очередь, мог откровенно мне отвечать. Вероятно, поэтому вы сюда явились. – Копек сложил пальцы щепотью и потер друг о друга, словно испачкался чем-то жирным. – Вы явились, потому что Уилл обсуждал со мной темы, которые не осмелился бы поднять с другом и тем более с вами. Вы явились узнать, о чем он со мной секретничал.

Латиф уже собрался заговорить, но в итоге лишь кашлянул и откинулся на спинку кресла. Раздосадован он или доволен, Виолет определить не могла. Сама она не чувствовала ровным счетом ничего.

– Доктор, меня откровения мальчика не интересуют. Никто не заставляет вас нарушать врачебную тайну, – откашлявшись, заявил Латиф и провел рукой по щеке. – Однако нам нужно поскорее разыскать мальчика. Сами же говорите: время не терпит. Как бы вы ни относились к мисс Хеллер, надеюсь, понимаете, что сейчас ваша помощь нужна и мне, и мальчику. Я хочу уяснить, куда он, по-вашему, отправится.

– Детектив, вы когда-нибудь наблюдались у психиатра? – вполне дружелюбно поинтересовался Копек. – Мне почему-то кажется, что да.

– Куда, по-вашему, отправится мальчик? – повторил Латиф, только Копек его не слушал.

Виолет укусила ноготь большого пальца. Ее буквально колотило от страха и дурных предчувствий, однако она заставила себя говорить более или менее разборчиво.

– Отвечай на вопрос, лицемер! – заикаясь, потребовала Виолет. Во власти гнева и паники она всегда думала на родном языке, поэтому приходилось переводить мысли на английский и следить за акцентом. Сегодня ей это удавалось с колоссальным трудом. Решив не цепляться за жалкие остатки самообладания, Виолет уставилась на влажное невыразительное лицо Копека. Сейчас она ненавидела доктора сильнее, чем в тот день, когда впервые узнала о его предательстве, когда поняла, что он настраивает Уилла против нее. Она ненавидела Копека всей душой. – Отвечай на вопрос! – прошипела Виолет. – Отвечай на вопрос, ублюдок!

Прежде чем Копек успел сказать хоть слово, поднялся Латиф.

– Мисс Хеллер, прошу вас подождать в фойе! – хрипло проговорил он. Хрипел ли он от гнева или с трудом сдерживал смех, Виолет не волновало, хотя впоследствии она задавалась таким вопросом. Впоследствии она пыталась определить, на чьей стороне был детектив. Впоследствии, но не в тот момент. В тот момент она послушно встала и, не сказав ни слова, двинулась за Латифом. Копек издал напоминающий клохтанье звук, но ничего вразумительного не произнес. Виолет не сомневалась: мерзавец добился своего.

Буквально на миг Виолет обернулась и, совсем как три года назад, почувствовала надежду. Массивные кресла и тяжелые шторы негромко напевали что-то соблазнительное, словно чаровницы-сирены, словно кровать в конце тяжелого дня, а дипломы и сертификаты в рамках сверкали, как документальные подтверждения обещаний Копека. «Сколько надежд я возлагала на этот кабинет!» – с досадой подумала Виолет.

– Выходите! – приказал Латиф. Рука, сжавшая предплечье Виолет, олицетворяла абсолютную власть. «Натренированная хватка», – отметила она и безропотной заложницей переступила порог. Латиф держал ее крепко, будто демонстрируя, какую силу скрывает за внешней невозмутимостью. У входа в Фаэтон она была ребенком, а сейчас стала трудным ребенком. Едва дверь захлопнулась, Виолет начала биться, ругаться последними словами, но сдержанность и рациональность и тут не изменили Латифу. Швейцар высунулся из своего терракотового грота и на секунду исчез, а потом неожиданно появился перед Латифом и его спутницей. К вящему удивлению Виолет он назвал ее по имени.

– Миссис Хеллер, с вами все в порядке?

Почему-то его учтивость повергла Виолет в шок. Теперь она вспомнила этого швейцара: однажды он угостил Уилла ириской, которую мальчик тут же выплюнул на пол.

– Да, Ставрос, – кивнула она. – Со мной все в порядке, спасибо.

– Кто этот джентльмен?

– Из полиции, – коротко отрекомендовался Латиф. Виолет ждала, что он покажет жетон, но этого не случилось. «Не рискует отпустить меня ни на секунду», – подумала она.

– Все в порядке, Ставрос, – наконец проговорила Виолет. – Честное слово!

Только швейцар уже испарился.

– Наконец-то встретил человека, по-настоящему уважающего закон! – ухмыльнулся Латиф и выпустил руку женщины.

Виолет вдруг решила вести себя прилично.

– Видите же, что за фрукт Копек! – шепнула она. – Этот сукин сын…

– Мисс Хеллер, ничего подобного я не вижу. Я вижу доктора, который более года лечил вашего сына и, кажется, небезуспешно. Вижу человека, который в разгар рабочего дня согласился уделить нам время… – Детектив устало покачал головой. – Не знаю, что между вами произошло…