Спасатель

– У нее была веселая ночь, – ухмыльнулся Бергман. – Такой фейерверк, который случился у нее во дворе, она вряд ли когда-либо видела. Я дожму упрямую сучку. Еще пара дней, и она перепишет на меня все, что потребуется. Меня больше Павлов беспокоит. С ним нужно заканчивать, и как можно скорее.

– Так сделай это нормально! – воскликнул мэр. Справившись с третьим куском, он вытер салфеткой губы, то и дело бросая оценивающие взгляды на оставшуюся половину пиццы. – У тебя еще остались хорошие специалисты?! А то предыдущие твои «профи» не смогли вчетвером справиться с каким-то адвокатишкой! Или ты предлагаешь мне заняться этой проблемой?

Бергман перестал улыбаться и весь подобрался:

– Адвокатишка? Ты бы видел моих людей! Павлов уложил троих, пока его не шарахнули током! Ты знал, что этот законник в совершенстве владеет рукопашным боем? Я вот нет!

Мэр упрямо мотнул лысой головой:

– Что мешало по башке ему дать, когда все закончилось? Ментов испугались?!

– Это просто все нелепые совпадения, – процедил Иосиф Яковлевич. – Полоса невезения, вот что это такое.

– Значит, нужно встать на другие рельсы! Ты ведь многого добился, неуже…

Чадов замер на полуслове, тупо уставившись на Бергмана. Круглое рыхлое лицо мэра наливалось краской прямо на глазах.

– И… – вырвалось у него. Рука потянулась к узлу шелкового галстука, но толстые пальцы лишь бестолково елозили в тщетной попытке его ослабить.

– Эй, Олежа, ты чего? – встревоженно спросил Бегрман, поднимаясь с дивана.

Издав чуть слышный всхлип, Олег Викторович откинулся назад. Пальцы опустились вниз, потянув ворот рубашки, и оторванные пуговицы разлетелись в стороны. Мясистая грудь мэра, покрытая редкими волосами, ходила ходуном. Глаза вылезли из орбит, жутко сверкая блестящими белками.

Иосиф Яковлевич молча смотрел на мэра. Тревога в его чуть сощуренных глазах сменилась на холодное любопытство, так жестокий мальчишка глазеет на жука, которому поочередно отрывает лапки.

– Говорил я тебе, хватит жрать, – пробормотал Бергман. – Что теперь с тобой делать?

Он шагнул к столу, не спеша взяв телефон, словно еще раздумывая, стоит ли вызывать для мэра «Скорую» или пусть все идет своим чередом. Перехватив тускнеющий взгляд Чадова, Иосиф Яковлевич принял решение.

«Пожалуй, ты мне еще пригодишься».

Набрав 911, он заговорил:

– Срочно приезжайте, мэр при смерти. Да, вы не ослышались. Чадов Олег Викторович.

Отвергнут

Вероника только вернулась со службы и даже не успела переодеться, как ей позвонил Шамиль. Артем как-то познакомил ее со своим давнишним приятелем, у которого был здесь частный дом, где он отдыхал каждое лето. Этот крепкий, черноволосый друг Павлова произвел на Соколову благоприятное впечатление – немногословный, спокойный и уверенный мужчина и, судя по всему, очень дороживший дружбой Артема.

Разговор с Шамилем был предельно обстоятельным и кратким.

«Дело такое, Вероника, – сказал он. – Артему нужна охрана, я обо всем договорился. Но первая смена будет только утром».

«Во сколько?»

«В шесть утра там уже будет наш человек».

«А как же ночь?» – задала она вопрос.

«Я смогу приехать только к двенадцати. С главным врачом уже обо всем договорились».

«Я могу спокойно подежурить у палаты Артема, пока вы не придете».

«К этому я и веду. Не думаю, что за пару часов что-то может произойти, но все же, – сказал Шамиль. – С другой стороны, не хотелось бы подвергать вас риску».

«Бросьте, – решительно ответила Вероника. – Я не в церковном хоре работаю и тоже кое-что умею».

На том и порешили.

Быстро переодевшись в джинсы и легкий джемпер, Соколова обула кроссовки и выскочила за дверь.

«Только одно условие, – вспомнила она слова Шамиля. – Тебе придется побыть в коридоре. Артем будет чувствовать себя не в своей тарелке, если узнает, что его покой сторожит девушка, а ему сейчас нужен отдых».

Вероника все прекрасно поняла.

Даже если бы ей пришлось провести всю ночь возле палаты Артема, она дала бы свое согласие, не колеблясь ни секунды.

Но что, если вдруг Павлов случайно выглянет в коридор и увидит ее?

Раздумывая, как поступить в такой ситуации, Вероника открыла дверь подъезда и, шагнув вперед, замерла.

Возле лавочки стоял Анатолий. Одет, как всегда, с иголочки – темно-бордовый костюм, великолепно сидящий на нем, казалось, еще минуту назад висел на вешалке, тронутые сединой волосы аккуратно зачесаны назад, на холеных пальцах поблескивали золотые перстни.

– Здравствуй, милая, – улыбнулся он, делая шаг навстречу девушке. В руках скрипача был громадный букет желтых пионов.

– Добрый вечер, Анатолий, – проговорила Вероника, с огромным трудом сдерживая досаду. И откуда он тут взялся?!

– Я решил сделать тебе сюрприз, – сказал музыкант. – Проезжал мимо и увидел, что у тебя горит свет…

– Он горел всего пару минут. Вы следили за мной?

Улыбка на гладко выбритом лице Яковлева померкла.

– Отнюдь. Я слишком уважаю тебя и твою независимость, – обиженно произнес он. – И потом, мы что, вновь перешли на «вы»?

– Анатолий, извините, но у меня сегодня срочные дела, – сообщила Вероника. – Боюсь, у меня не найдется для вас времени.