Спартак. Гладиатор

Внезапно Спартак ринулся в яростную атаку. Использовав серию из двух ударов, сперва умбоном щита, а потом гладием, он вынудил второго бойца отступать через всю арену — тому просто ничего другого не оставалось. Никто бы не выстоял против такой ошеломляющей атаки. Тактика Спартака сработала. Вскоре нога его соперника поехала по песку, он споткнулся и упал на задницу.

Спартак торжествующе взревел. Он занес гладий для удара и совсем уже собрался добить беззащитного бойца. Он и думать забыл про Батиата и Красса и о том, хотят ли они, чтобы он прикончил противника так скоро. Он вошел в боевой режим, когда значение имеет лишь одно — убить врага как можно быстрее.

Однако бой еще не был окончен.

Гладиатор в отчаянии вскинул левую руку и швырнул свой щит, как диск. И окованный металлом край щита ударил Спартака в правое колено.

Спартак пошатнулся. Взревев от боли, он опустил меч, и его противник воспользовался представившимся шансом. Он откатился в сторону, вскочил и сам бросился в контратаку, обрушив на незащищенное лицо Спартака безжалостный град рубящих ударов. Спартаку оставалось лишь одно — вскинуть скутум и отводить удары. А потом боец сменил тактику. Ловко развернувшись, он снова зашел Спартаку в тыл. С непревзойденным мастерством нанес рубящий удар; сверкнувший меч прошел по дуге и попал по левой руке Спартака, по внутренней ее стороне. Хлынула кровь. В ответном реве Спартака слились потрясение, боль и ярость.

Альбин с Крассом издали одобрительные возгласы.

— Югула! Югула! — закричала часть гладиаторов.

Ариадна зажмурилась, но кровожадный вопль все равно звенел у нее в ушах. Собравшись с духом, она снова посмотрела на арену. «Дионис, не оставь его!»

«Боги всевышние, это не может закончиться вот так вот!» — подумал Карбон, вознося отчаянные мольбы.

Когда черноволосый боец снова приблизился к Спартаку, лицо его исказила жестокая улыбка. Спартак в ответ зарычал, давая понять, что его еще рано сбрасывать со счетов. Противник предпринял новую атаку, прощупывая оборону Спартака ударами сики, словно ребенок, тыкающий палочкой в краба. Ослабевшие ответные выпады Спартака он с легкостью принимал на щит.

«Умный ублюдок», — подумал Спартак. Высматривает, сколько сил осталось в раненой руке. Спартак оценил длинную, но неглубокую рану. Похоже, мышцы и сухожилия не перерублены, однако рука уже с трудом удерживала скутум.

В тот самый миг, как Спартак поднял взгляд, к нему снова устремился клинок бойца. Спартак отшатнулся, но все равно получил неприятную рубленую рану на правой щеке. Он невольно зашипел от боли. «Всадник, помоги! Мне нельзя проиграть этот бой!»

По губам противника скользнула улыбка. От него теперь требовалось лишь одно — держаться на безопасном расстоянии и продолжать ослаблять его.

Спартак беззвучно выругался. Противник умен. Из-за раненой руки он, Спартак, быстро устанет. Но рано сдаваться! На кону его жизнь. И за Ариадной надо присматривать.

Испустив пронзительный военный клич, Спартак метнулся вперед. Он держал скутум высоко, хоть это и стоило ему величайшего напряжения сил. Снова и снова он наносил колющие удары гладием, а его противник отчаянно отбивал их своим маленьким щитом. Это был рискованный план, но у Спартака оставалось мало времени — силы вскоре покинут его.

Когда его меч ударил в щит бойца то ли в седьмой, то ли в восьмой раз, клинок пробил кожаную обивку, расколол дерево и прошел насквозь. Боец выпучил глаза, поражаясь тому, что его еще не выпотрошили. Он отступил на шаг, и Спартак воспользовался подвернувшейся прекрасной возможностью. Он вырвал оружие из чужого щита и всадил снова. И снова. Через несколько мгновений щит развалился, и боец вынужден был бросить его. Он в испуге отступил подальше.

Спартак чуть притормозил и перевел дыхание. Боль в руке накатывала волнами, отдавая в плечо и спину. Он уже не мог держать скутум достаточно высоко, чтобы закрывать горло. И тем не менее атаку прекращать нельзя. Стиснув зубы, он пошел на бойца, словно дикий зверь. Удары его гладия были такими свирепыми, что у противника не осталось ни малейшей возможности попасть ему в шею. Бойцу требовалось все его мастерство до капли лишь для того, чтобы уворачиваться от длинного железного клинка Спартака.

К счастью, удача покинула бойца раньше, чем силы Спартака иссякли окончательно. Его меч вонзился сбоку в живот черноволосого гладиатора, прошел сквозь напряженные мышцы, и его окровавленное острие вышло с другой стороны. Когда Спартак выдернул гладий, раздался влажный, чавкающий звук, и боец пронзительно вскрикнул от боли. Из раны хлынула кровь, он зашатался, и сика повисла в ослабевшей руке. Когда Спартак атаковал снова, он почти не встретил сопротивления. Два сильных удара сверху, и боец выронил оружие. Спартак двинулся вперед, оттесняя противника прочь от изогнутого меча и всякого шанса на спасение.