Созидающий башню

И всё-таки один недостаток, с точки зрения Мартина, у Варда имелся, этот недостаток назывался Нарьяна. Формально подросток даже готов был признать, что у потерявшего память отца есть право на счастье с другой женщиной, тем не менее его измена маме, которая продолжала любить своего мужа, даже мёртвого, вызывала в его душе боль и обиду, особенно, когда он перехватывал влюблённые взгляды отца на его Нарьяну. Богатое воображение не раз рисовало Мартину сцену встречи родителей, и сердобольный юноша буквально физически ощущал болевой шок, который неизбежно получит мама, когда поймёт, что воскресший муж её даже не узнаёт. Именно поэтому Мартин решил сохранить в тайне от мамы то, что нашёл отца, пусть уж лучше она считает его мёртвым, так ей будет легче.

Впрочем, присутствие в жизни отца другой женщины не особо сильно отравляло жизнь Мартину, зато то, что ему приходилось каждый вечер возвращаться в Орден, портило ему настроение регулярно. В доме Варда у приблудившегося сыночка теперь имелась своя комната, которую Мартин обустроил по своему вкусу и очень полюбил, однако переселиться в этот дом на постоянное жительство он не мог, ведь в плену у Магистра находилась его мама. Мартин не сомневался, что если о его жизни с отцом узнают в Ордене, то мама сразу же превратится в заложницу, а он сам – в пленника. Вот и приходилось бедняге жить на два дома, притворяясь, что он с головой погрузился в изучение ментальных техник подавления воли.

На самом деле всё свободное время он теперь посвящал попыткам расколоть код алгоритмов запрета на перемещение, наложенных каким-то спецом на периметр флигеля, в котором обитала Кира. Увы, как и предсказывал Атан-кей, сия задача оказалась не по зубам неопытному юноше, но он не опускал руки, продолжая все вечера копаться в злополучном коде, поскольку не видел другого варианта освобождения мамы из плена. Именно за этим занятием и застукал его Джарет.

– А вот и наш нарушитель спокойствия объявился,– в голосе бессмертного было столько желчи, что Мартин почувствовал горечь на языке. – Ну-ка, рассказывай, где ты накосячил. Я больше не собираюсь отдуваться перед Магистром за твои грехи.

– Ничего я не делал,– опешивший от неожиданности юноша по привычке принялся оправдываться перед грозным наставником. – Чего ты опять на меня наезжаешь, Джарет? Я честно отрабатываю свой проигрыш, учусь защищаться.

В общем-то, Мартин даже не особо и лукавил, после его встречи с Вардом эмоциональное состояние будущего Творца настолько выровнялось, что Атан-кей счёл возможным продолжить его обучение. Правда, времени на занятия с учителем он теперь тратил примерно в пять раз меньше, чем раньше, но Джарету знать об этом было не обязательно.

– Не ври,– бессмертный тем не менее сразу почуял подставу,– Магистр не станет устраивать разборки на ровном месте. Ты всё-таки рассказал матери про наш разговор, а ведь я тебя предупреждал, что во всех её комнатах стоит прослушка. Ты хоть понимаешь, что подставил её под удар?

– Ничего я ей не рассказывал,– набычился Мартин. Он слишком хорошо знал об эмпатических способностях своего наставника, чтобы надеяться скрыть от него своё замешательство. И то, что это замешательство не имело к его маме никакого отношения, в данном случае совсем не помогало. Джарет чувствовал ложь и интерпретировал свои ощущения так, как ему было выгодно.

– Кира – пленница Ордена, её жизнь висит на волоске,– продолжил свой воспитательный наезд бессмертный, добавляя чуток ментального давления. – Если Магистр сочтёт, что она плохо воспитывает его приёмного сыночка, то избавится от твоей мамы без колебаний. А ты своими закидонами роешь ей могилу.

– Я своими закидонами пытаюсь её спасти,– Мартин всё-таки не выдержал несправедливого наезда и дал отпор агрессору.

– Вот как? – Джарет мгновенно насторожился. – Может быть, у тебя даже имеется план спасения?

– Да, имеется,– с вызовом бросил одураченный манипуляциями бессмертного подросток. – Это ты только запугивать мастак, а Творцам доступны иные методы.

– Так это ты, оказывается, вовсе не прохлаждаешься на балконе, а трудишься в поте лица,– Джарет скорчил насмешливую гримасу. – Ну извини меня, недотёпу, нам, простым смертным, не понять ваших Творцовских методов.

– Да, я тут работаю,– тут же вспылил Мартин, уже не отдавая себе отчёта в том, что бессмертный тупо поймал его на крючок уязвлённого самолюбия. – Я пытаюсь распутать код запрета на трансгрессию, который наложен на мамин флигель. А ты чего полезного сделал для её спасения?

– А на фига? – удивление Джарета было настолько искренним, что юный маг мгновенно остыл.

– Тогда мама сможет отсюда сбежать,– пояснил он,– она же Мастер.