Созерцатель

— С радостью соглашусь, — сказал Володя. — Под какой процент кладешь деньги? Двадцать? Пятьдесят? Сто?

— Ну, если на круг, вместе с прибылью от бизнеса, то все сто пятьдесят, — важно пробасил богатый гость.

— Вот! — сказал Володя. — Продешевил ты, брат. Надули тебя, как матёрые жулики — наивного первоклашку.

— Че-е-его-о-о? — протянул Вадим с издёвкой. — Чтобы меня надули? Ха!

— Скажи, сколько ты потерял на дефолтах, черных вторниках и деноминации?

— Ну да, — с печалью на глазу согласился Вадим, — ну потерял. Процентов семьдесят.

— А наши с Андреем активы находятся в таком месте, где проценты исчисляются в тысячах, и никто никогда ничего не теряет.

— Это где такой банк? — загорелся бизнесмен.

— В Царствии Небесном.

— Шутишь?..

— Наоборот. Предельно серьёзен. Вот вчера мы с Андреем дали милостыню в церковную казну и бедствующим прихожанкам. Для иного человека это может послужить путевкой в рай, где ему обеспечены и прекрасное жилье, и пропитание, и блаженство. Мы с моим другом, — он кивнул в мою сторону, — строим на Небесах такой дворец, что если бы ты увидел его, всё бы отдал за махонькую комнатку в нём. Всё!

— Да брось ты, — махнул рукой Вадим. — Кто его видел? Сказки всё это для наивных простаков.

— Кто видел? Да вот мы с ним и видели. Но это другая тема, о которой с тобой говорить рановато.

— Это почему? — обиделся спорщик. — Что же я дурней вас?

— Да нет, скорей всего во многом умней и энергичней. Только на пути в рай есть множество ступеней, и их надо преодолевать постепенно. Первая ступень — это вера.

— Но я верю! Был же я в церкви вместе с вами.

— Был. Но ты заскочил, заказал молебен и выскочил. А там, в храме Божием, люди готовятся к переходу в рай. А для этого надо пройти несколько ступеней и при этом победить в войне. Потому что тот господин, который взял тебя в плен и до поры до времени подбрасывает тебе объедки со своего стола, он очень не любит отпускать пленников на свободу. Как только ты начнешь делать первые шаги к побегу, он таких бандитов на тебя натравит, что мало не покажется. А самое страшное, ты их даже увидеть не сможешь. Они — духи бесплотные.

— Ой, бросьте вы, — опять махнул он рукой.

— А говоришь «верю»! — улыбнулся Володя. — Ты веришь, что если купишь товар, продашь, то получишь миллион?

— Да. Верю. Потому что много раз делал это.

— А представь, тебе сказали: есть товар и покупатель на миллион! А ты говоришь: верю, и ничего делать не станешь. Просто веришь и всё. Заработаешь ты этот миллион?

— Нет, конечно. Надо побегать, попотеть…

— Так и в любом деле. Если веришь в Бога, значит, должен что-то делать, чтобы добиться Его расположения. Нужно узнать Его волю, раскаяться в грехах, молить о помощи, получать эту помощь в Церкви — и только тогда получишь необходимое — рай после смерти. Ты хоть раз исповедовался в церкви?

— Нет. А зачем? Я не считаю себя таким уж грешником. Живу как все.

— Людей убивал?

— Ну было, конечно. Так кто не убивал в девяностые?

— С женой в церкви венчался?

— Нет. Жена просила, а мне всё как-то недосуг.

— Десятую часть от прибыли в храм отдавал?

— Да ваши попы и так на «мерседесах» и «ауди» ездят. Хватит им!

— Я знаю не меньше пятидесяти священников, и никто из них не ездит на дорогих иномарках. И где вы таких находите? В «Московском комсомольце» что ли? Ну вот наш батюшка из того храма, где мы встретились, — на чем он ездит?

— Тоже, поди, на «мерсе»!

— На старенькой «ниве», а живет в обычной избе, а детей у него пятеро. Но не в батюшках дело! Если ты Господу Богу не отдашь хотя бы часть того, что Он тебе дал, то ты неблагодарный раб, которого бьют. Ведь Богу эта десятина не нужна. Она тебе нужна!

— Да я как-то обходился до сих пор, — саркастически хмыхнул Вадим.

— Ну так до сих пор ты жил, как самоубийца. А раз пришел к нам, значит, пришло время менять жизнь. Ты пойми, Вадим, если не дай Бог, ты в таком состоянии умрешь — это геенна огненная! И когда ты будешь извиваться в страшных мучениях в огне, ты каждый день своей безбожной жизни проклинать будешь. Да только поздно будет. Там — исправить ничего нельзя, только здесь, на земле.

— Да с чего ты взял, что я буду гореть в геенне? Что вы всё народ пугаете?

— Пугают малышей бабаем, а мы предупреждаем. Предупреждён, значит наполовину спасён. Сделал смертный грех — геенна! Всё просто. А ты убийца, блудник, сребролюбец — мало тебе? Впрочем, Бог дал тебе свободу, и ты можешь сказать, как герои триллеров: до встречи в аду, у меня там будет хорошая компания! Голливуд выполняет некий инфернальный заказ, они там зрителей готовят к падению в бездну. Их рогатый хозяин хорошо оплачивает услуги своим рабам.

— И что вы мне предлагаете? — по-прежнему иронично спросил Вадим.

— Пойти в церковь к батюшке и сказать: не хочу в ад, хочу в рай. Что мне делать? Он скажет, а ты делай. Всё. Ты же водитель. Знаешь, что такое колея в бездорожье. Вот по этой колее миллионы людей в рай попали. Ну и ты давай!

— А что, без вашей церкви туда попасть нельзя?