Созерцатель

Мы дождались, пока выйдет из раздевалки Лена, поздравили чемпионку, при этом она с достоинством кивнула Вике и ревниво-одобрительно глянула на меня: я всё понимаю и тебя не осуждаю. Юра провожал сестру до дома, я же оказался в компании Вики, которая нравилась мне всё больше и больше. В следующие дни она меня сводила в парк «Дубовый гай», где мы плавали на лодке, смеялись до икоты в комнате смеха, разглядывая свои — то сплющенные, то вытянутые, то изогнутые — отражения. Потом сидели в кафе на берегу пруда и ели шарики ванильного и ягодного мороженого из алюминиевых вазочек. Вика читала свои стихи, которые мне нравились: они были такими же искренними и простыми, романтичными и светлыми. А напоследок мы прокатились на колесе обозрения, с самой высокой точки которого были видны и Днепр, и остров Хортица, и наш шестой поселок, и дымящиеся трубы заводов.

На следующий день она пригласила меня прокатиться на катере вокруг острова Хортица. Это было какое-то волшебство. В жару нам было прохладно от речного ветерка, там всё так здорово было видно: берега, меняющиеся от высоких скал до песчаных пляжей, Преображенский мост, Бабурка и правобережная часть города, плотина Днепрогэса, шлюз и острова нижнего бьефа. Но самое главное — высокое синее небо, чайки, прохладный ветер и эта простая, общительная и веселая девушка рядом. Пожалуй, она вылечила меня от болезни под названием «несчастная любовь» и вдохнула в меня желание жить и радоваться. Правда, через неделю Вика уехала в пионерлагерь на море, и мы увиделись только перед моим отъездом домой. Зато она еще долго писала мне замечательные письма, добрые, умные, веселые.

Однако, ряды моих новых друзей стали потихоньку редеть. Кто уезжал в пионерлагерь, кто к бабушке в село, а кто на море. Наш двор заметно опустел. Вот тут и появился у меня новый друг по имени Саша. В отличие от других, он не стал выяснять где лучше жить: в столице, провинции или заграницей. Саша сходу меня огорошил: «Мы живем не снаружи, а внутри самих себя, поэтому важно только то, что у нас вот тут» — и он ткнул пальцем в левую часть груди.

Саша не любил шумных компаний и, если соглашался на участие в играх или походах, то как-то нехотя, больше из вежливости. Этот парень никогда не злился, не скучал, был задумчив и очень необычно говорил. Чуть позже я узнал, что отец его работает «в органах».

Однажды, по уже сложившейся традиции, отец Саши предложил нам прокатиться на его «Москвиче». Мы доехали до самого Азовского моря, где удалось искупаться и даже принять участие в ловле рыбы сетью. Когда мы вытащили сеть на песчаный берег, старшие выбирали крупную добычу, а я выковыривал из бурых водорослей рыбу-иглу, морского конька, креветок — и очень радовался этим диковинкам. В каждом городе, который мы проезжали — Гуляйполе, Пологи, Мелитополь, Бердянск, — дядя Игорь заезжал в разные учреждения, а нам позволял прогуляться по городу. Потом мы снова ехали, и он обстоятельно рассказывал о местной истории, промышленности, национальном составе, климате. Спросил, видел ли я кинофильмы Тарковского? Пока не довелось, ответил я. Он пообещал показать дома собственную кинокопию, а потом сказал, что для выбора натуры фильма «Сталкер» приезжал в Запорожье сам Тарковский, и ему очень приглянулся ландшафт с отвалами шлаков на заводе «Запорожсталь» — натуральная запретная зона после космической катастрофы. Но что-то у него не заладилось, и он снимал в пригороде Таллина на окраине химзавода. А вообще-то у Тарковского большое будущее, он режиссер мирового уровня, закончил дядя Игорь.

Но самым интересным для меня оказалось заезжать в дома простых людей. Вот едем мы по степи, жарко, пыльно… И вдруг из-за холма вырастает село: белые домики, утопающие в густой сочной зелени, речка или пруд, гуси, поросята, индюки, куры, кошки, собаки. Дядя Игорь останавливается у любого дома, тут же выходит хозяйка и приглашает «пойисты тай спочиваты». Мы заходим в прохладный домик с домоткаными дорожками, огромной кроватью с горой подушек, лавками и табуретами, круглым столом посреди комнаты, и всюду — кружевные салфетки, полотенца, занавески, цветы, в углу — иконы под белыми рушныками с горящими лампадами. Хозяюшка «насыпает» борща в керамические миски, режет паляницу домашней выпечки на крупные куски, нарезает салат из огромных помидоров и душистых огурцов, на тарелочке — обязательное сало, иногда — вареники с капустой или картошкой, горчицу, цибулю, хрен, перец.