Создатели нового мира

Герметическая дверь с шипением отворилась и отошла вбок, давая мне возможность залезть в кабину. Компьютер уже завёл и прогрел двигатель. Я быстро проверил показания приборов, чтобы убедиться, что после полуторавекового бездействия машина в исправности и готова к такому далёкому переходу. Больше всего меня волновали заряд двигателя и работоспособность системы жизнеобеспечения, без которой я бы просто поджарился заживо.

Екатерина открыла другую дверь и с заметным сомнением свалила бутерброды на сидение из искусственной кожи.

– А попить! – вспомнил я, тряся пустой фляжкой.

Она умчалась наверх, а я перенёс в машину шлем и закрыл дверь. Сел и положил руки на руль. Мне было очень страшно. Да, в теории нас готовили к тому, что по какой-то причине может понадобиться выйти наружу. Но одно дело имитационные тренировки, и совсем другое, когда тебе нужно на самом деле выйти из-под защиты станции и оказаться один на один с враждебной убийственной планетой.

– Есть связь со станцией семнадцать? – спросил я у компьютера, выводя на экран самый свежий отчёт о состоянии атмосферы.

– Сильная пылевая буря препятствует устойчивой радиосвязи, – сообщил тот. – Последние сигналы поступали сорок три минуты назад. По моим расчётам у них осталось девять часов и тридцать три минуты.

– Расстояние до станции.

– Двести восемьдесят километров.

Я прикинул, что при средней рабочей скорости в сорок километров в час, я буду на месте примерно часов через семь. Что ж, оставалось лишь надеяться, что расчёты верны, и станция не взорвётся преждевременно.

Примчалась напарница. Я принял тёплую флягу и положил ее между сидениями.

– Кофе с молоком, – доложила она с довольным видом.

– Умница, – буркнул я. – Сообщай обо всех изменениях.

После этого я закрыл дверь с её стороны, загерметизировал салон и запустил систему жизнеобеспечения. Какая-то занятная мысль мелькнула на краю сознания и тут же растаяла, оставив после себя непонятную неудовлетворённость.

Открылась внутренняя дверь шлюзовой камеры, и я аккуратно тронулся с места, пробуя, как отзывается машина на лёгкое нажатие педали газа. В камере я остановил машину и включил прожекторы. Пришлось подождать, пока мощные насосы отсосут внутренний воздух, а затем запустят внутрь ядовитый ветер Новой Зари.

По мере того как открывались внешние ворота, я всё больше нервничал от предстоящего знакомства с новой родиной. В камере становилось ярче от сгорающих песчинок, врезающихся в защитное поле.

– Защитное поле будет отключено на десять секунд, больший срок невозможен по соображениям высочайшего риска, – сообщил компьютер неожиданно громко, так что я аж вздрогнул. – За это время нужно покинуть камеру станции, иначе поле распилит машину напополам.

– Чёрт, сложности с самого начала, – я занервничал ещё больше.

Ворота открылись. Я попробовал ногу на педали, крепко ухватился за руль и приказал неожиданно хриплым голосом:

– Открывай!

Серебристое сияние исчезло, и планета тут же обрушила на меня всю свою мощь. Машина содрогнулась от удара ветра, а мириады песчинок со скрежетом заскользили по защитной броне, составляющей больше половины веса машины. И ещё шум. Жуткий шум невероятного шторма обрушился на барабанные перепонки.

Я ударил по педали, и машина послушно сорвалась с места, чуть буксуя по песку, который ринулся внутрь шлюза. Через несколько секунд я остановился, шумно дыша.

– Я нормально прошёл? – спросил я.

– Ещё оставались две секунды, – успокоила Екатерина. – Поле включено, станция в порядке, камера очищается от песка и стерилизуется.

Я шумно выдохнул и начал движение, вглядываясь в ландшафт, открывающийся передо мной. Впрочем, трудно было что-то рассмотреть в такой пыли, и мне оставалось лишь полагаться на показания навигатора, который проецировал на лобовое стекло направление движения.

Планета выла и стонала, как будто гневаясь на жалкую букашку, осмелившуюся выползти наружу из своего муравейника. Она словно хотела отомстить мне за полтора столетия её усмирения, демонстрируя одну из самых сильных бурь.

– Циклон уйдёт на восток через сорок три минуты, – сообщила Екатерина. – Тогда будет полегче. Но ненадолго. На подходе следующий циклон. Он зайдёт с северо-запада. Примерно через три часа и пятнадцать минут.

– То есть ударит мне в лоб, – мрачно усмехнулся я, изо всех сил работая рулём и напрягая глаза до предела, чтобы разглядеть поверхность, засыпанную радиоактивным песком.

Меня огорчало, что мне не удавалось, как я ни старался, преодолеть скорость в двадцать километров в час. Неровная каменистая местность не давала как следует разогнаться, а крайне малая видимость могла в любую секунду подсунуть под колёса расщелину или целую пропасть.

– Я так не успею, – отчаяние посетило меня так некстати.

– Скоро местность станет более ровной, и ты поедешь быстрее, – успокоила меня Екатерина. – Нагонишь.

Минут пятнадцать я ехал молча, работая педалями и рулём, но мой мозг в это самое время обдумывал один момент.