Создатели

— Сколько мы здесь пробудем?

— Пока док не скажет, что пора уходить.

— И что тогда?

— Мы отправимся в путь.

— Мне кажется, вы мне чего-то недоговариваете.

— Ничего страшного. Так ты лучше справишься с задачей.

— Ты прямо как Болдуин.

— Что? Твой куратор из Департамента террора?

— Он говорил то же самое. Они мне ничего не рассказывали, чтобы я лучше выполнил задачу. Они думали, что так я буду вести себя естественнее.

Люсия лишь молча посмотрела на него сквозь сигаретный дым. В ее темных глазах мерцали отблески звезд.

— Ты не рассказывала, как ввязалась во все это, — сказал Руперт после неловкой паузы.

— Зачем тебе знать?

Он пожал плечами:

— Ты же знаешь мою историю. Ладно, зря я спросил.

— У меня был возлюбленный, врач из Мексики. Мы тогда жили в Техасе. Он не мог лечить людей в Америке, потому что учился у своего отца и деда, а не в университете. Но он отправился в приграничные лагеря, где было много беженцев из-за гражданской войны в Мексике. Эти лагеря объявили террористическими. Помнишь?

— Из-за этого построили стену.

— Мне было девятнадцать лет, ему немногим больше. Он научил меня помогать ему с больными и ранеными. Помог освоить английский.

Сначала нас атаковали дроны, в два часа ночи, они спалили все палатки в лагере. Солдаты «Хартвел Сервисиз» явились, чтобы добить раненых. А потом пришел Департамент террора. Они забрали Фернандо, он был в их списке. Я сбежала. Потом в новостях объявили, что был уничтожен лагерь неокоммунистов, где на деньги китайцев готовили террористов из Южной Америки. За всю жизнь не встречала ни одного неокоммуниста. Скорее всего, их вообще не существует.

— Вы с Фернандо виделись после этого?

— Нет. А через полгода родился наш сын.

— Что?

— Малыш Нандо. Я прятала его почти пять лет, но они всегда найдут способ до тебя добраться.

— Кто?

— Агенты. Моего сына забрал Центр защиты детей и семьи, но я знаю, что за этим стоял Департамент террора. Нас нашли в Нью-Мексико. Они знали, кто был отцом Нандо. Сказали, что он не может остаться со мной, потому что я не замужем и связана с террористами… И потому что его отец был террористом. Фернандо был обычным врачом. Он помогал жертвам этой дурацкой войны.

— Они отняли твоего сына?

— Я пробовала выяснить, что они с ним сделали. Пять лет назад. Это невозможно. Сети социальных служб защищают так же надежно, как военные системы. Столько людей пытается найти своих близких…

— Ужас.

— У тебя же нет детей?

— Нет. Мэдлин, моя жена, хочет, но…

— Точно, твоя очаровательная женушка.

— Она не всегда кричит и швыряет мебель. У нее есть некоторые достоинства, — сказал Руперт.

— Например?

— Она очень… Организованна.

Люсия хихикнула и прикрыла рот.

— Извини. Я уверена, что она очень организованна.

— Я серьезно. Она раскладывает мои рубашки по цветам: от светлого к темному.

Люсия рассмеялась.

— Она расставляет супы по алфавиту.

— Ты шутишь.

Руперт покачал головой.

— С ней не все в порядке? Ну… — Люсия покрутила пальцем у виска. — Она болеет?

— Вряд ли. Она регулярно принимает лекарства.

— Значит, болеет. — Люсия спрыгнула с машины и бесшумно коснулась ступнями земли. — Пойдем. Может, расставим доктору супы по алфавиту.

Через два дня Руперт вспомнил сеансы программирования с капитаном и благодаря доктору Смиту сумел избавиться от заданных установок. Смит объявил его «свободным человеком», способным самостоятельно делать выбор и принимать решения.

— Мне нравится ваша компания, но, по-моему, вы готовы идти дальше, — сказал доктор Смит, когда они ели овощную похлебку с крупой. — Люсия, теперь тебе спокойнее с ним работать?

— Я не о себе беспокоилась, — она бросила на Руперта долгий взгляд. — Кажется, теперь он нормальный.

— Спасибо, — сказал Руперт.

— Дэниэл, ты должен кое-что усвоить. До сих пор ты служил опасному хозяину, но он готов был более или менее защищать тебя, потому что ты приносил пользу. Теперь ты беззащитен. Ты стал врагом государства и должен постоянно сохранять бдительность.

— Все как раньше, — ответил Руперт.

— Нет, — возразила Люсия. — Раньше тебя держали в уютном домике за надежной оградой. Ты больше не комнатная собачка. Я освободила тебя, но теперь тебе придется выживать в дикой природе.

— Мне это по душе, — сказал Руперт.

Люсия посмотрела на часы:

— Солнце садится. Нам пора ехать.

Они с Рупертом принялись убирать со стола.

— Оставьте, — сказал Смит. — Мытье посуды развеет мою беспросветную скуку.

Люсия обняла старика.

— Ты тоже не теряй бдительности, — сказал Смит, глядя ей в глаза. — Теперь все зависит от тебя.

— Я справлюсь, — ответила она.

— Если бы у меня были хоть малейшие сомнения, я бы тебе это не поручил. Обещай вернуться, как только сможешь.

— Обещаю, — сказала Люсия.

Доктор Смит пожал Руперту руку, крепко сжал ее и посмотрел ему в глаза. Руперт снова вспомнил пристальный взгляд пастора Джона.

— Старик из твоих воспоминаний. «Псих» из кабинета Джорджа Болдуина, который наблюдал за тобой, — сказал Смит.

— Ну?