Создатели

— Твои ворота мы тоже взломали. Один друг сделал мне этот пульт. Он годится для большинства жилых районов со стандартной системой, такой, как твоя. Еще можно вскрыть кое-какие алкогольные магазины.

— А чем вы занимаетесь в свободное от похищения журналистов время?

— Выживаем. — Она пристально взглянула на него. — Встречаются настоящие идеалисты-радикалы, но они не могут договориться между собой. Большинство из нас просто скрываются от агентов или по их милости потеряли близких. Департамент террора сам наживает себе врагов. Мы помогаем друг другу. Иногда появляется возможность сделать что-то важное. Как, например, у тебя.

— Что-то не похоже на революцию.

— А ты рассчитывал на революцию? Никому не хочется быть повешенным на футбольном поле. В любом случае информация — самое мощное оружие. Уж ты-то знаешь.

— Потому что работаю в новостях?

— Ты называешь это новостями?

— Я зачитываю то, что мне говорят.

— И тебя ничего не смущает?

— Конечно, я не этим хотел заниматься. Я хотел быть… Хотел заниматься прямо противоположным.

— Но работу не бросаешь.

— Другой работы нет. Журналистики, которая меня интересует, больше не существует. Я не мог найти другого занятия.

— Но ты отлично устроился. Роскошная машина. Дом в Бель-Эйр.

— Сейчас Бель-Эйр уже не тот.

— Большинство людей в мире живет в картонных хижинах.

— Да… — Руперт окинул взглядом бесконечную темноту пустыни с зарослями кактусов и редкими остролистыми юкками. Ему нравились эти места. Он хотел ехать и ехать, никогда не останавливаясь. — Да, знаю, просто я об этом не задумывался. Странно, как через некоторое время мозг отсекает такие вещи.

— Прошу прощения за причиненные неудобства.

— Ты меня уже ненавидишь?

— Я ненавижу тебя с тех пор, как в первый раз увидела на экране. Ты лжец. Ты пересказываешь их вранье, да еще и улыбаешься.

— Не я пишу тексты. Это просто работа.

— Для тех, кто их пишет, это тоже просто работа, — сказала Люсия. — И для тех, кто придумывает новости, это тоже просто работа. И те, кто планирует пропаганду, всего лишь делают свою работу. Это огромная система, и никто вроде бы не виноват. Все просто делают свою маленькую работу.

— Я знаю, но…

— Ничего ты не знаешь! Без пропаганды люди никогда не согласились бы на все это.

— Не я, так кто-то другой занимался бы этим.

— Ты прав. Я тебя действительно ненавижу. Я всех вас ненавижу. Вы наживаетесь на чужой крови, а потом просто пожимаете плечами и улыбаетесь. Это не ваша вина, кругом море свежей кровушки, а вы только пригубили. Да и к тому же, это кровь латиноамериканцев, азиатов, арабов, африканцев. Они ведь не настоящие люди, их можно мучить и убивать ради наживы. Правда?

Руперт промолчал.

— Знаешь, сколько человек ваша машина уничтожила только в этом веке?

— Наверное, тысячи.

Она закатила глаза.

— Ты идиот.

— Я тебя предупреждал.

Люсия резко повернулась к нему и сверкнула глазами.

— Надеюсь, ты не рассчитываешь нас одурачить.

— Нет.

— Я убивала мужчин покрепче и пострашнее тебя.

— Верю.

— Раньше я мечтала перерезать тебе глотку, — сказала она. — Каждый раз, когда смотрела новости.

— А кого потеряла ты? — спросил Руперт.

— Что?

— Ты сказала, что большинство ваших людей потеряли кого-то по вине Департамента террора. Я потерял своего друга Салли.

— Я не говорила, что кого-то потеряла.

— Так ты из тех самых идеалистов-радикалов?

— Не хочу с тобой разговаривать. — Она включила музыку и уставилась на дорогу.

Глава 18

Они ехали много часов и дважды останавливались на заправках с самообслуживанием, где платили наличными Руперта. Глубоко в пустыне, когда Руперту уже не верилось, что где-то существуют города, Люсия свернула с асфальтированной дороги на пыльную, едва заметную колею. Она выключила фары, и мир погрузился в густую темноту.

— Зачем ты это сделала? — спросил Руперт.

— Чтобы нас не заметили воздушные патрули.

— Ясно. Как ты различаешь дорогу?

— По звездам, — ответила Люсия.

Руперт не понял, пошутила она или нет.

Еще через полчаса они оказались возле высокой скалы, закрывающей небо с водительской стороны, и поехали вдоль нее. Люсия притормозила, развернула машину и въехала в пещеру.

— Мы здесь застрянем, — сказал Руперт.

— Хватит ныть. — Люсия подождала, чтобы машина проскользила вперед на несколько ярдов, и заглушила мотор. Тут их не обнаружат спутники и вертолеты. — Мы на месте.

Руперт попытался открыть пассажирскую дверь, но она уперлась в каменную стену пещеры и распахнулась только наполовину. Он втянул живот и сумел выбраться из машины. Люсия вышла со своей стороны и закрыла дверь. Свет в автомобиле погас.

Путь освещал плоский фонарик на ремне Люсии. Резкий белый свет придавал пещере мистический вид: шероховатые каменные стены окрашивались бежевым, а трещины и впадины в скалах оставались непроницаемо черными.

— Нам сюда, — показала Люсия. Они обошли машину и двинулись вперед. Руперт шел за Люсией вниз по каменному петляющему коридору, почти такому же узкому и крутому, как дымоход. Покатый пол пещеры был усыпан скользким песком.